— Значит, так, фраер!,— вещал Сусик,— вы с вашим паханом конкретно попали. Я вас предупреждал, что Авалон — это наша корова и теперь мы ее доим?
— Предупреждал,— покорно кивнул уголовник.
— Я вас предупреждал, что ни одного купца в этом городе трогать нельзя?
— Предупреждал.
— Ну так теперь не взыщите,— развел мохнатые ручонки гоблин.— Мы приступаем крепрессиям. Начнем с тебя.
— Сусик,— взмолился уголовник,— а может, договоримся?
— Поконкретнее, пожалуйста,— вежливо попросил гоблин.— С кем договоримся? С тобой лично, с вашим паханом или со всей шайкой?
— А по-всякому можно,— покладисто сказал бандит— Можно со мной, можно с Косым, мо...
— Начнем с тебя,— оборвал увлекшегося уголовника Сусик.— Что ты можешь предложить за свою жалкую жизнь?
— Все! — страстно выдохнул верзила.
— Где прячется Косой, знаешь?
— На хазе у себя. У него здесь, в Авалоне, схрон есть. Домишко такой... нехилый. Молодке своей отстроил. Она из него уж какой год денежку сосет. Потому мы и пошли купчишку трясти.
— А у остальных членов вашей банды тоже хозяйство имеется?
— А как же? — удивился столь наивному вопросу уголовник.— Мы ж не на одну выпивку работаем.
— Это похвально,— одобрительно кивнул головой гоблин.— Гроф, забирай его с собой,— обратился Сусик к троллю.— Пусть он в нашей конторе явку с повинной оформит, все на бумажке изложит...
— Неграмотный я! — испугался уголовник.
— Не страшно,— успокоил его Сусик.— С твоих слов запишут, а ты вместо подписи пальчик оттиснешь. Указательный. Это хорошо, что ваши людишки хозяйством обзавелись,— удовлетворенно потер лапки гоблин.— Первый шаг к честной жизни. Значит, так,— строго сказал он, грозно уставившись на верзилу,— как все бумажки с моим помощником оформишь, идешь к Косому и говоришь конкретно: хазы засвечены, так что если завтра он не вернет купчишке, которого потрошил... на сколько купец залетел? — повернулся гоблин к троллю.
— Купец сказал: на пятьдесят золотых,— доложил Гроф.
— Врет, скотина! — возмугился разбойник, — Пять золотых всего из него вытрясли, ну и товара золотых на двадцать с собой прихватили.
— Это нас уже не интересует,— вздохнул гоблин.— Значит, так, передашь: если завтра же Косой лично, с поклонами не вернет этому купчишке сто золотых...
— За что сто-то?!! — завопил бандит.
— Пятьдесят — возмещение материального ущерба и столько же — возмещение ущерба морального.
— Но у нас во всей банде столько не най...
— Я еще не закончил,— строго оборвал его Сусик. Уголовник тут же заткнулся.
