— Алло?.. Алло!
Он остановился, снова набрал номер — тишина. Помехи — и только. Человек в телефонной будке выругался, швырнул трубку и вышел. Давид попытался выключить и снова включить мобильный, но ничего не вышло. Капля пота упала с его лба на экран. Телефон казался на удивление горячим, как будто аккумулятор перегрелся. Он снова нажал на кнопку отключения. Бесполезно. Дисплей продолжал светиться, а индикатор батареи показывал теперь дополнительный штрих. На часах было уже 21.05, и он помчался по направлению к клубу «Норра Брунн».
Не нужно было заходить в клуб, чтобы понять, что представление началось. Голос Бенни Люндина был слышен за версту — он, как всегда, веселил публику своими пошлыми сортирными шуточками. Давид поморщился. К его удовлетворению, после очередной шутки зал безмолвствовал. Повисла пауза. Когда Давид вошел в зал, Бенни уже пустил в ход тяжелую артиллерию — беспроигрышный монолог про вероломство автоматов с презервативами. Давид остановился у входа, поморгал, привыкая к свету.
Зал был ярко освещен. Верхний свет, который обычно отключался на время представлений и заменялся прожекторами, сейчас горел на полную мощность. Посетители за столиками и барной стойкой сидели со страдальческими лицами, уставившись в пол и почти не глядя на сцену.
«Вы принимаете американ экспресс?»
После этой реплики предполагался взрыв хохота — она завершала рассказ о том, как Бенни пытался купить презерватив с рук у югославского мафиози. Зал обычно покатывался со смеху. Но сегодня публика лишь вымученно улыбалась.
— Да заткнешься ты наконец? — заорал какой-то забулдыга у барной стойки, схватившись за голову. Давид его понимал. Микрофон работал на полную громкость, так что голос гулко отражался от стен. При непрекращающейся головной боли это было не представление, а пытка.
Бенни нервно ухмыльнулся:
— По просьбе наших слушателей из психбольницы?
Не получив отклика и на эту шутку, Бенни вставил микрофон в гнездо штатива и откланялся:
— Спасибо вам! Давно не выступал перед столь благодарной публикой!
Бенни спустился со сцены и направился в сторону кухни. На какую-то секунду зал погрузился в гробовую тишину, а потом вдруг микрофон начал фонить, и резкий звук пронзил воздух.
Посетители, как один, схватились за голову; послышались истошные крики. Давид подбежал к микрофону и попытался отсоединить провод. Небольшие разряды мурашками побежали по коже, но провод не поддавался. Через пару секунд невыносимый вой буквально вонзился в его мозг, и ему пришлось отступить, закрывая уши руками.
