— Добрый день, моя дорогая, — сказал Лоринг по-чешски.
Она припарковалась и вышла из «порше», захватив с пассажирского сиденья сумку.
Лоринг стряхнул грязь с перчаток и подошел ближе.
— Надеюсь, охота была хорошая?
Женщина достала маленькую картонную коробку. Таможенники ни в Лондоне, ни в Праге не заинтересовались безделушками, когда она объяснила, что купила их в сувенирном магазине Вестминстерского аббатства меньше чем за тридцать фунтов. Она даже могла показать чек, так как заехала в этот самый магазин по дороге в аэропорт и купила дешевую репродукцию, которую выкинула в аэропорту.
Лоринг сбросил перчатки и открыл крышку, изучая табакерку в наступающих сумерках.
— Прекрасно, — прошептал он. — Она идеальна.
Сюзанна еще раз залезла в сумку и достала книгу.
— Что это? — спросил он.
— Сюрприз.
Лоринг вернул сокровище обратно в коробку, затем в высшей степени осторожно взял том, открыл обложку, изумленно глядя на тиснение.
— Draha, ты удивляешь меня. Какой замечательный бонус!
— Я сразу ее узнала и подумала, что вам бы понравилось.
— Мы, конечно, сможем продать или обменять ее. Герр Граймел обожает такие вещи, а мне бы очень хотелось получить картину, которой он владеет.
— Я знала, что вы будете рады.
— Это привлечет внимание Кристиана, а? Это не скрыть на нашем следующем собрании.
— И внимание Франца Фелльнера.
Он покачал головой:
— Уже нет. Я думаю, что теперь там будет Моника. Она, похоже, перенимает дела. Медленно, но верно.
— Надменная сука.
— Верно. Но она вовсе не дура. Я обстоятельно поговорил с ней недавно. Немного нетерпелива. Похоже, унаследовала характер отца, если не его мозги. Но кто знает? Она молода — может быть, научится. Я уверен, Франц научит ее.
— А что с моим благодетелем? Посещают ли вас подобные мысли об отставке?
Лоринг усмехнулся:
— А чем я буду заниматься?
Она показала на цветущие клумбы:
— Возможно, садом?
— Вряд ли. То, чем мы занимаемся, вызывает столько положительных эмоций… Я — как ребенок, который открывает подарки на Рождество.
Старик бережно взял сокровища и повел ее внутрь своей мастерской, которая занимала первый этаж здания, выходящий во двор.
— Мне звонили из Санкт-Петербурга, — сказал он Сюзанне. — Кристиан опять был в архиве в понедельник. Изучал записи о Комиссии. Фелльнер явно не сдается.
— Нашел что-нибудь?
— Трудно сказать. Этот идиот служащий должен был проверить коробки, но я в этом сомневаюсь. Он сказал, что это займет годы. Он, похоже, больше заинтересован в получении денег, чем в работе. Но он заметил, что Кнолль обнаружил упоминание о Петре Борисове.
