Впрочем, меня она никогда особенно не привлекала. Если бы уж выбирать из них троих, я бы остановился на Оксане, а Лида - это уже край. И дело даже не в целлюлите. У меня и таких было немало. Красота - это чтобы привлечь первый взгляд. А после второго - уже не так важно, какой у дамы размер бюста или обхват талии. Если, конечно, захочется посмотреть второй раз. Так вот на Лиду второй раз я бы смотреть не стал. Уж слишком она фальшивая, аж скулы сводит.
Но приходилось как-то общаться. Я дружил с Вадимом, а Вадим - с Мишей. С Лидой приходилось быть вежливым. Я старался.
Так вот, она вошла, ни слова не говоря, скинула мне на руки шубку из мексиканского тушкана, крашенного акварелью, и через мгновение уже сидела на диване.
- Не угостишь кофе? - спросила она, пытаясь говорить на октаву ниже своего писклявого голосишки - наверно, так, по ее мнению, должна была разговаривать женщина-вамп.
Я посмотрел на нее внимательнее и чуть не расхохотался. Щекастая физиономия была густо обсыпана самой светлой, почти белой пудрой, глаза - в очках темно-серых теней, как у панды, а губы - жирно насандалены пунцовой помадой, резко диссонирующей с поросячьим колером свитера.
- Откуда ты, прелестное дитя? - стараясь сдержать смех, спросил я.
- Шла мимо, решила зайти, проведать.
Она пила кофе, жеманно отставив пальчик.
- Это не слишком красивая манера, - я легонько зацепил ее согнутый мизинец. - Так держали палец гусары, потому что сабля, или что там у них было, не помню, деформировала сустав. А пошлые обыватели им подражали.
Она слегка покраснела и прижала мизинец - а заодно и мой палец. Батюшки, да она же со мной заигрывает, с ужасом сообразил я.
Но через секунду ужас прошел, потому что я понял: да мне и искать теперь ничего не надо. Просто расслабиться - и получить удовольствие. Во всех смыслах. Правда, насчет физического удовольствия было некоторое сомнение, но, как говорится, нет некрасивых женщин, а есть мало водки.
Я предоставил Лиде возможность действовать самой. Пусть думает, что соблазнила меня. Мне приходилось слышать: мол, мужчины наивно думают, что завоевывают женщин, а на самом деле это мы, женщины, позволяем им завоевать себя. Увы для них, для женщин, но это мы позволяем им так думать.
Она, видимо, решила поиграть в экстрасенса. Долго и таинственно смотрела на меня в упор, то щурясь, то распахивая глаза на ширину плеч. Приоткрывала свои страшные вампирские губы и томно вздыхала. Пыталась выпучить из свитера слегка перекисшую грудь. Спасибо хоть, не делала пассы руками. Я выжидал, не предпринимая никаких активных действий.
