Пугачёв почувствовал, как лохматая голова дернулась, и под рукой заиграли упругие мышцы зверя.
— Гав! — требовательно выдохнул Цербер.
Бейрут остановился, медленно поворачиваясь, заглянул в глаза псу и громко воскликнул.
— Черт! Этого еще не хватало. Добровик!
Пугачёв уставился на хакера, ожидая пояснений.
— Хозяина пса совсем вирус доконал. Кирдык Трофиму приходит, если не помочь.
— Это он тебе сказал? — спросил Вячеслав, кивая в сторону собаки.
Бейрут лишь отмахнулся:
— Иди, ищи свой суперкомпьютер.
Воздух перед хакером уплотнился.
— Я у Добровика в долгу и не могу не помочь, — пояснил он, шагнув в светящийся кокон.
"Пса с собой возьми. Пригодиться", — мелькнула в голове исчезающая мысль.
Выйдя от хакеров, Вячеслав постоял на пороге подъезда. Разглядывая улицы большого города и замечая спешащих по своим делам людей, задумался. Очень тревожно выглядят прохожие. Слишком напряженны их взгляды, слишком часто оглядываются они по сторонам. Даже машины, как-то по-особому, словно опасаясь чего-то, пролетают мимо, оглашая воздух громкими нескончаемыми гудками.
Или это только кажется, а на самом деле все, как всегда: обычный Московский день. Вот только почему тогда на душе кошки скребутся.
Рядом зарычал пёс, потерся о коленку и, задрав морду к небу, протяжно завыл.
Вячеслав присев на корточки, обхватил крупную голову зверя руками. Заглядывая в глаза, спросил:
— Что брат, и ты чувствуешь?
Врут те, кто утверждает, что собаки неразумны. Ничего они не понимают.
Пытаясь заглянуть в голову собаки, проникая в ее мысли, он вдруг увидел знакомый дом, заплеванный подъезд, с кривыми дверями и разбитыми окнами. Квартиру, с обшарпанными стенами, и лежащего на деревянном полу пожилого мужчину. Почувствовал бесконечную тоску и ноющую боль в груди.
— Да мы выходит с тобой соседи! — с трудом узнавая деда Трофима, удивился Пугачёв. — Ну что ж, тогда пошли домой, — выдохнул он и, прижимая слюнявую морду к бедру, исчез, тотчас появляясь в квартире старика.
Достаточно было небольшого осмотра, чтобы понять, что они опоздали. Жилище одинокого пожилого человека представляло собой унылое зрелище. Повсюду валялись странные вещи: травы, скрученные в пучки и разбросанные по полу, разбитый аквариум, без воды и рыбок, длинные бамбуковые шесты.
Голые окна удивленно таращились на скомканные и сваленные в кучу шторы.
Казалось, кто-то бродил по квартире с завязанными глазами, хватаясь за первое, что попадалось под руку, опрокидывая стулья, ломая старенькую мебель.
