— Что значит: давай быстро? Я пока еще у тебя не на службе.
— Господи! Ты можешь хоть сейчас не препираться? " Говорю тебе, это она! Нужно что-то срочно делать!
— С чего ты взял, что она? Что еще произошло?
— Убили! Понимаешь ты, убили дедушку… Она убила…
— Твоего дедушку?!
— Господи, ну почему моего? Нет у меня дедушки, могла бы и вспомнить: один на фронте погиб, другой умер, когда мы с гобой еще жили… Да при чем здесь это, собственно…
— Вот именно, при чем? Какого дедушку убили?
— Дедушку моей знакомой, ну, сотрудницы, вернее, у меня работала после института девочка…
— Да ты казанова, Подгорный…
— Заткнись, дура! То есть прости, Ванда, но пожалуйста…
Домой она вернулась спустя три с половиной часа, совершенно разбитая и опустошенная, до краев переполненная общением с несчастным Подгорным, паника которого была столь откровенна и безмерна, что невозможно было даже разозлиться на него всерьез. Кроме того, Ванда имела честь некоторое время пообщаться с руководителем той самой аналитической группы, судя по всему, бывшим сотрудником хорошо известных всем структур, которые ныне почему-то принято именовать загадочно и слегка торжественно «спецслужбами». Чин в прошлой жизни своей ее собеседник имел явно не ниже полковничьего, и это отчасти было причиной того, что беседа протекала в несколько нервозной для полковника атмосфере, ибо Ванда категорически не желала отдавать дань золоту чьих бы то ни было погон и количеству звезд на них, к тому же она не сочла нужным подыграть полковнику в нескольких нехитрых его домашних заготовках, которыми ныне пользуются иногда психологи старой закваски, работающие с детьми младшего школьного возраста или обитателями домов престарелых.
К примеру, полковник, как для простоты окрестила его про себя Ванда, в середине их разговора, оборвав на полуслове начатую им же самим фразу, вдруг неожиданно сказал, пытаясь изобразить глазами действо, которое в плохих любовных романах обозначают как «впиться глазами в глаза»:
— Да, я тоже об этом думаю.
Прием был настолько стар и дешев, что Ванда даже развеселилась.
— И вы тоже? — изобразив искреннее удивление, спросила она. — Так идите немедленно, мужчине в вашем возрасте терпеть ни в коем случае не рекомендуется.
— Я вас не понимаю, Ванда Александровна, — совершенно искренне на сей раз удивился полковник.
— Ну, вы же только что сами признались, что тоже об этом думаете. Так идите. Вы точно знаете, где это находится?
