— Что в итоге?
Нет, этот гад не тупил. Он подзадоривал меня. И я злилась все сильнее.
— В итоге такие примитивы, как вы, снова усядутся нам на шею и свесят ноги! И будут делать что хотят! Отрывать в войнах друг другу головы, издеваться над нами… и вообще! Вы еще спрашиваете? Я уверена, вы разделяете их позицию!
Американец расхохотался:
— Мисс Паллада, неужели вы считаете, что мне не о чем больше думать, кроме как об этой чепухе? Вы сами сейчас вещаете с горячностью того «капустника». Не берите в голову, о'кей? Нам еще работать! Я думаю так же, как и вы, по крайней мере, в этом вопросе. Поэтому вы расходуете свой пыл не по адресу.
Не исключено, что он нарочно вытащил меня этим утром к морю. Для деморализации. Все-таки, у нас с Лоутоном хоть и скрытая, но все же война…
Мини-флайер доставил нас к Новоафонским пещерам в считанные минуты. И там мы с Лоутоном провели весь день. И — верите ли? — я даже начала привыкать к присутствию моего конвоира. Он был интересным собеседником, хотя абсолютно ничего не рассказывал о себе. Это удивляло, потому что все парни, с которыми я знакомилась до него, старались изложить подробности своей биографии, свои заслуги перед Содружеством, и прочее, и прочее. Пожалуй, подобной сдержанностью отличался только мой любимый Кармезан, но разве я могу всерьез воспринимать мужчину, который едва достает мне до плеча? Конечно, он во всех отношениях лучше этого американца, да и лицом удался… Но вот ростом его Великий Конструктор обделил… Увы, я все еще в поиске. Не раз меня пытались окольцевать, но — дудки! Как нагуляюсь, сообщу дополнительно, возможно даже в СМИ.
Усталые, мы вернулись в гостиницу под вечер, когда солнце уже нырнуло в море с трамплина собравшихся на западе алых облачков, но темнота еще не успела нагрянуть на город. Поразительно, что здесь так всегда: солнце как будто удирает от преследователей и торопится скрыться за горизонтом. Никакой степенности! Точно в Москве совсем другое светило!
Словно в награду за мило проведенный день, Лоутон не стал запирать меня на ночь в моем номере. Тем самым он либо давал понять, что стал больше мне доверять, либо (что скорее) был абсолютно уверен: я никуда не денусь. С моей стороны было бы глупо дергаться, а потому расчет его не подвел.
Я вышла из душа и с размаху ничком, «морской звездой» кинулась на свою кровать. Матрас попружинил подо мной. Ну что ж, тебя, Лоутон, по крайней мере, можно хотя бы терпеть. Еще несколько дней — и я свободна от твоего общества! Меня немного беспокоило подозрение, что он может и не сдержать слова, ведь тузы сейчас в его руках, но я старалась об этом не думать. В конце концов, ведь и за ним грешки водятся! И еще неизвестно, учтут ли в Управлении его анонимный донос на меня или проигнорируют. Рисковать не хочется, но если он затеет грязную игру и не выполнит условий, то и я пойду ва-банк! Прицеплюсь на недельку-другую к кому-нибудь, да к тому же Кобальту, приму его облик — и поминай как звали! А из того облика — еще в какой-нибудь, я не раз проделывала и такое… Я прожила уже столько жизней, сколько не снилось еще ни одному смертному. Правда, это были такие жизни, о которых не хочется и вспоминать. Но что делать: алтарь комфорта требует жертв… А жить красиво и удобно я люблю.
