Но Бурнетти, видимо, не захотел понять намека.
- Управлять я предпочитаю сам, - шутливо обронил он.
Все вместе направились к боковому входу в лабораторию.
Они проходили по длинному, плавно изгибающемуся коридору третьего этажа мимо многочисленных дверей, и некоторые из них Бурнетти открывал. Сотрудники в лабораториях вскакивали, руководители бросались навстречу генералу. А он небрежно поднимал руку и шел дальше.
- Теперь к вам, господа, - бросил генерал Кристи и Мондиалу.
Они подошли к массивным дверям. "Вход в центральный корпус", - определил Пэн. Кристи долго возился, набирая входные шифры. Наконец вошли в высокую, лишенную окон лабораторию, заставленную всевозможным оборудованием, среди которого Пэн увидел знакомую по фильму аннигиляционную установку.
- Вы довольны посещением Управления ТТ, господин Муррей? - обратился к нему Бурнетти, закуривая сигарету.
- Да, генерал. Спасибо.
- Ну что же, господа, пора, - уже другим тоном проговорил генерал и, погасив сигарету, подошел к установке. - Ваша задача продемонстрировать гостю из метрополии аппаратуру в действии. Итак, господин Муррей, смотрите и спрашивайте.
- Вопросов пока нет.
- Тогда перейдем к демонстрации. У вас никого нет на очереди? - обратился он к Кристи.
- Пока никого, генерал.
- Может, мне самому попробовать? - Бурнетти сел в кресло. - Какое шикарное сиденье! Удобнее, чем у меня в кабинете. - Генерал поднялся.
- Вот уж никогда не думал о его удобстве, - пробормотал Кристи и тоже уселся на сиденье установки. - Да, ничего, - и он рассмеялся.
- А теперь попробуйте вы, господин Муррей, - предложил генерал.
"Видно, теперь мне уже не избежать, - подумал Муррей. - Будь что будет!"
- С удовольствием, - сказал он.
Едва Пэн занял место в кресле, как металлические обручи, словно щупальца, обвили его руки и ноги. Он инстинктивно дернулся. Обручи до боли впились в тело.
"Все. Погиб". Ему хотелось заорать, но это было уже бессмысленно.
- Ну вот, газетчик сам залез в уготовленное для него кресло, ухмыльнулся генерал. - А я-то ломал голову, как его сюда заманить.
"И придумал записку с ложной аннигиляцией?" - мелькнуло в сознании Пэна.
- Вы - газетчик. Да, газетчик. Это нам известно. Помните, я сказал вам, что в министерстве об этом аннигиляторе еще не знают. Вы не возразили. Между тем в министерстве о нем известно очень многим. Вы вздумали шпионить? Хотели развлекать читателей нашими тайнами? Ваша жизнь вне опасности, ха-ха, но мы только сотрем лишнее из вашей памяти. У вас будет неплохая жизнь, господин Муррей.
