— Номера пятьсот семнадцатый и пятьсот восемнадцатый! — заорал портье что было сил, но по сравнению с величественным басом Старика его голосок прозвучал жидковато. Однако служителя это обстоятельство ничуть не обескуражило — в гостиничном бизнесе приходится обходиться тем, что есть. Тут главное — уметь закрывать глаза на кое-какие вещи, но клиента в любом случае надо видеть насквозь.
— И заберите свои деньги, пожалуйста.
— Пусть полежат у вас.
— Нет уж, лучше заберите, — проявил мужество портье. Старик отщипнул от горки несколько купюр.
— Остальное вам — за труды.
— Остальное мне? — недрогнувшим голосом переспросил служитель.
— Вам. Как вы думаете, сколько там? Просто любопытно. Портье покосился на банкноты.
— Думаю, от четырех до пяти тысяч.
— Вот как. Вы счастливы? Я ведь не знаю цены деньгам.
— Вижу, сэр. Отвечая на ваш вопрос, счастлив я или нет, скажу: не первое и не второе. Я — гостиничный работник. Если передумаете по поводу денег…
Но было поздно. Ажурная решетка лифта уже закрылась за обоими пожилыми джентльменами, их кошмарными чемоданами и двумя носильщиками, Бертолини и Анваром.
Разведенные по соседним комнатам, приятели не без труда сообразили, что можно открыть внутреннюю дверь, ведущую из одного номера в другой. В качестве чаевых Анвар и Бертолини получили от рассеянного Старика несколько древнегреческих драхм и удалились, так и не решив, нужно ли в этом случае говорить «спасибо». Долгожители обосновались в номере мистера Смита.
Водрузив один из чемоданов на столик, мистер Смит щелкнул замками и заглянул внутрь.
— Что ты там рассматриваешь? — поинтересовался Старик.
— Ничего. Я всего лишь открыл свой чемодан. Что тут необычного?
— Все. Ты отлично знаешь, что чемодан пустой. Немедленно закрой и не притрагивайся к нему больше до тех пор, пока мы отсюда не съедем. Мистер Смит подчинился, проворчав:
— Ничуть не изменился. Все командует…
— Если я что-то говорю, на то есть своя причина, — веско пояснил Старик.
— Это-то больше всего и раздражает.
— Если мы хотим, чтобы наша миссия удалась, нужно вести себя как можно естественней.
— Ага, «естественней». С нашими-то патлами и в этих хламидах?
— Возможно, в интересах дела мы будем вынуждены несколько изменить свой облик. Я заметил, что люди теперь одеваются иначе. Некоторые носят волосы длинными, как то предусмотрено природой, другие коротко стригут их, или укладывают в зверообразные прически, или намазывают жиром, превращая в подобие липких и сальных сталагмитов черного цвета.
