– Какой же ты эгоист! – сама того не желая, взорвалась Мерседес. – Ты всегда был отвратительным эгоистом. И всегда им будешь. Ты даже не в состоянии ничего понять.
– Мерче, не глупи…
– Да подавись ты своим миллионом! – крикнула она и трясущейся рукой с силой опустила трубку на рычаг.
Тусон
Надетая на глаза повязка с пугающей остротой оживила воспоминания о той ночи, когда он похитил ее. Как давно это было? Сколько прошло дней? Или недель? Или, может быть, месяцев?
Выводя Иден из каморки, он крепко вцепился пальцами в ее руку. Ей вдруг стало страшно. Она попыталась выдернуть свою руку, чтобы защитить себя от возможного столкновения с каким-нибудь препятствием.
– Не дергайся! – приказал Джоул. – Ты ни обо что не ударишься.
Она неуверенно пошла вперед, чувствуя под ногами бетонный пол.
– Лестница, – предупредил Джоул.
Иден начала подниматься по деревянным ступенькам. Наверху оказалось гораздо теплее.
Она почувствовала, что ей на лицо упал луч солнечного света. Дом. Сухой чистый воздух. Пахло деревом и жидкостью для полировки мебели. Под босыми ногами – глиняные плитки. Как в Санта-Барбаре. Тепло. Скорее даже жарко. Иден вдохнула раскаленный воздух пустыни. Может, она в Нью-Мексико?
Он провел ее налево, направо, потом снова налево.
Открылась дверь. Он втолкнул ее внутрь какого-то прохладного помещения, в котором каждый звук отдавался гулким эхом. Ванная. Дверь за ними закрылась. Щелкнула задвижка.
– О'кей, – сказал он, и она ощутила, как его пальцы начали развязывать повязку. В глаза ударил невыносимо яркий свет. Прищурившись, она огляделась вокруг.
Они стояли в отделанной белым кафелем ванной комнате. Раковина, ванна, кабинка душа. Пол выложен глиняной плиткой. Зеркала не было. Наверху – окошко из рифленого стекла, и, хотя оно было открыто, Иден увидела в нем лишь полоску голубого неба. После серых стен ее каморки все цвета казались Иден неестественно насыщенными.
Джоул взглянул на нее с высоты своего роста и спокойно сказал:
– Раздевайся, Иден. Сейчас ты будешь принимать душ.
– При тебе я отказываюсь мыться, – запротестовала девушка.
Его суровое лицо осталось невозмутимым.
– Я могу просто посадить тебя под душ на цепь и включить воду на час.
Она откинула назад упавшую на лицо прядь волос.
– Пожалуйста, разреши мне помыться без тебя.
– Нет. Одну я тебя здесь не оставлю. Иден растерянно взглянула на кабинку.
– Но ведь тут нет даже прозрачной занавески!
– Вот мыло. А вот шампунь для волос, – равнодушно произнес он, затем указал на плетеную корзину в углу. – Грязную одежду бросишь туда.
