— Все-таки этот Куокс компенсирует качества своего отца, — заметил Таас.
— Он окончательно скомпенсирует их, только оказавшись в гробу, — фыркнула Хильда.
— У него нет наследника, — напомнил Таас. — Двадцать пять лет брака — и ни одного ребенка.
Рекс кивнул:
— Ты считаешь, что ему следует развестись с Императрицей и жениться на ком-то более плодородном?
— Зачем? — пожал плечами Таас. — Все, что для этого требуется хайтонам, — это ее яйцеклетки и его сперма. Она может оставаться при этом бесплодной.
— Им все равно запрещено разводиться, — заявила Хильда.
— На самом деле он имеет право развестись с ней, если она отказывается подарить ему наследника, — возразила я. — Полное бесплодие может служить поводом для расторжения королевского брака. Единственным поводом.
— Ты считаешь, что он действительно любит ее? — любопытствовал Таас.
— Я что, одета в балетную пачку? — удивилась Хильда.
— Я не прочь посмотреть на такое зрелище, — ухмыльнулся Рекс. — В розовую пачку.
Хильда скрестила руки, от чего ее бицепсы еще рельефнее обрисовались под свитером.
— Фу!
Я улыбнулась:
— Ну, это его проблемы, хайтоны — настоящие фанатики в том, что касается чистоты расы. Ни один ребенок не может быть признан хайтоном, пока происхождение его от родителей не будет подтверждено генетическими тестами, проведенными тремя независимыми экспертами. И в случае Куокса контроль должен быть еще строже. Если Ур Куокс в ближайшие годы не произведет на свет наследника, он рискует утратить имперский престол.
— Слава Богу, нам не надо думать обо всем этом, — заявил Таас.
— Не надо? — переспросила я.
— Ассамблея и Сколи-Сеть не зависят от наследственности.
— Ассамблея — нет. Сколи-Сеть — да.
Таас выпучил глаза:
— Правда?
— Имперские наследники обязаны быть псионами, более того — ронами, — объяснила я.
Почему Рекс так побледнел? Он знал, конечно, что наши дети никогда не смогут претендовать на престол. Ведь знал же? Я и сама чувствовала себя дурно, словно меня двинули в живот.
— Я никогда не думал, что кровь ронов так важна для Имперской семьи, — осторожно произнес Рекс.
Мне захотелось ударить себя. Я не подумала, что он знает меня лучше, чем ему полагалось. Почему он так беспокоится об этом? Моя семья никогда не выставляла свою слабость напоказ. Мы почти не обращали внимания на личную жизнь, к тому же у нас было достаточно власти, чтобы то, что мы Бог знает как калечим свои жизни, не разносилось по всей Галактике.
«Блок — Морото и Бьорстад!» — подумала я. Отделавшись от эмоций Хильды и Тааса, я попыталась прощупать Рекса, но он заблокировался от меня.
