— Ты, наверное, всех собак в полку сожрал, — улыбнулся Шурик.
— Еще не всех, — довольно ответил Бабенков, ему очень льстила репутация знатока корейской кухни.
— Расскажи, как хотел сожрать овчарку начальника штаба полка! — захохотал Олегов. Стаканы он уже нашел.
— Да я и не собирался, — скромно похлопал длинными светлыми ресницами Бабенков, — просто как-то про его овчарку Геру сказал, что она достигла молочной зрелости…
— А сколько это? — с любопытством спросил начкар.
— Да она еще девушка, ей всего десять месяцев, — махнул рукой Бабенков, и продолжал, — Так это дошло, то есть, мои слова, дошли до подполковника Мальцева, так он мало того, что на меня накричал, так еще на построении полка тряс справками, что, мол, собака зарегистрирована в посольстве СССР, прошла все прививки и стоит на довольствии. А после чего добавил, что они с Герой посовещались и, она решила, что для того, чтобы не распространялись гнусные домыслы, она, Гера, отказывается от положенного ей мяса и готова питаться объедками…
— Собака, что ли, сказала?
— Да нет, хозяин ее, но с ее слов. Ну, подняли…
Осторожно чокнувшись, чтобы не было слышно в комнате бодрствующей смены, они звякнули стаканами и выпили, по очереди запивая пузырящимся нарзаном.
В дверь постучали.
— Товарищ старший лейтенант, какой-то полковник из штаба армии…
— Мужики, сидеть, как мыши, — старлей схватил со стола корку хлеба — зажевать запах алкоголя.
— На, под язык положишь, — протянул ему маленький серебристый шарик Бабенков. Тот взял, благодарно кивнул головой и выбежал из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.
— Что, полковник тоже к бабам? — шепотом спросил Олегов, неверными руками разливая водку по стаканам.
— В штабе армии свой цветник есть. Миша, а тебе не много будет? Мы ведь к женщинам собрались.
— Я, как стеклышко… — буркнул Олегов. Его уже мутило, день был слишком насыщенным. Он чувствовал, что испытанный способ — два пальца в рот, ничего не даст, алкоголь уже в крови. Бесшабашную веселость сменило чувство досады: он с его финансовыми возможностями должен суетиться ночью, вместо того, чтобы спать спокойно, да еще и опасаться какого-то полковника, который бубнил за дверью:
— Взвод усиления поставьте у задних ворот, и повыше бдительность, сегодня обещают очень неспокойную ночь…
— Так точно, товарищ полковник! — твердо отвечал начальник караула, стараясь своим суровым тоном внушить друзьям за стеной, чтобы те сидели не шелохнувшись.
