Внезапно Брюс сам оказался приобщенным к более жестокой форме боя. Дело в том, что его призвали на службу в армию и, скорее всего, отослали бы во Вьетнам. Брюс, я уверена, был. бы горе, а не солдат, и я совершенно убеждена, что он закончил бы свою службу бесславным увольнением. Он ненавидел всю эту рутину и проявлял минимум старания. В то время он находился в тренировочном университетском лагере, где проходили учебу служащие армейского резерва. Там он пропустил почти все занятия и, в результате, должен был вставать в четыре утра и маршировать часами, чтобы получить зачет.
Во время одного из таких упражнений Брюс маршировал, жуя резинку. Это заметил сержант: [Эй, солдат, проглоти ее сейчас же!] Но вместо того чтобы послушаться, Брюс выплюнул ее. Когда же сержант метнул на него сердитый взгляд, Брюс, улыбнувшись, сказал:
[Это вредно для моего здоровья!] После занятий сержант подошел к Брюсу и предупредил его: В следующий раз, когда я скату тебе: Проглоти, солдат, ты лучше проглоти. В словарном запасе Брюса было не очень много бранных слов, но тогда он употребил их все сразу, добавив, что если сержант еще хоть раз заговорит с ним таким тоном, то он отправит его в госпиталь! Вместо того чтобы наказать Брюса, сержант отошел от него, покачав головой, словно говорил: [Бедное, несмышленое дитя]. Положение ухудшилось, когда Брюс решил слетать к родным в Гонконг. Как рассказывает его преподаватель английского миссис Уолтере, призывная комиссия потребовала, чтобы Брюс не смел покидать США. [Они были уварены в том, что Брюс собирается перевезти за границу секретною информацию. Брюс написал мне письмо с просьбой дать ему из университета характеристику. Дин Рели, директор, связался с его начальством и убедил их в том, что Брюс честный и уважаемый джентльмен и не собирается [шпионить] против своей страны. В конце концов, он прилетел в Гонконг, и, когда он вернулся, подарил мне небольшой брелок и показал красивый золотой браслет. Я думаю, привез он этот дорогой подарок для Линды.
Призывная комиссия к тому времени выяснила, что время отсрочки для Брюса вышло. Поэтому, когда он вернулся в Сиэтл в сентябре 1963 года, ему было приказано пройти медицинскую комиссию. Вместе с ним проходило комиссию человек 10-12 студентов университета. Только двоих можно было сразу принять, учитывая их атлетическое сложение – Брюса и еще парня из футбольной команды, и они оба провалились! Брюс, способный легко бросить восьмидесятикилограммового мужчину через плечо или послать его в угол комнаты ударом с одного дюйма, был причислен к самой низкой категории – 4 ф.! В рапорте было сказано, что у Брюса слишком высокий свод стопы, поэтому его вычеркнули из списка.
