Но откуда мальчишка мог знать эти приёмы? Взревев, Велиас вскочил на ноги и кинулся в атаку, молотя кулаками почём зря. Вулоф встретил его, принимая удары на предплечья и заставляя пирата плясать вокруг себя, словно дрессированного медведя.
В это время Скопа при поддержке Гунтара и его собак покончил с последним пиратом, почти мальчишкой, нападавшим на него со звериной яростью. Удар меча пришёлся на открытый бок парня, пропоров кожаную куртку и проломив рёбра.
Быстро осмотревшись, Скопа опустил меч и встал, ожидая конца боя. Вулоф, легко оттолкнувшись от земли, подпрыгнул почти на высоту собственного роста и с размаху пнул пирата в подбородок.
Послышался хруст сломанной кости, и пират упал лицом вниз. Вулоф обошёл лежащее тело, взял пирата за волосы и, приподняв торс, закричал в синеющее небо:
– Я дал клятву, и я сдержал её. За вас, убитых этим подонком, за ваши метущиеся души! Да обретут они покой, – тихо добавил он и одним движением свернул бычью шею пирата. Отбросив обмякшее тело, Вулоф встал и, подняв голову, тихо сказал: – Вот и всё.
Яростный крик заставил Скопу подпрыгнуть на месте и моментально развернуться. Мальчишка, которого он посчитал убитым, с диким воем взмахнул рукой. В неимоверном прыжке Скопа опустил свой меч, и в воздух взметнулся фонтан крови из разрубленной шеи.
– Не-е-ет! – прозвенел крик Скопы.
Ещё в прыжке он услышал глухой стук вошедшего в тело ножа. Мгновенно обернувшись, он увидел, как Вулоф медленно поворачивается в его сторону, а из спины торчит рукоять метательного ножа.
– Нет! Вулоф! Не теперь! – бросился Скопа к другу. – Ты не можешь умереть, – проговорил он, подхватывая Вулофа на руки.
Суровое лицо воина озарила счастливая улыбка.
– Мы победили, – прошептал Вулоф. – Я сделал то, что обязан был сделать. Спасибо тебе, Скопа – хищная птица. Будь счастлив.
Глаза юноши закрылись, из уголка рта потекла тоненькая струйка крови, но он ещё дышал. Подбежавший Гунтар упал на колени перед своим лордом и, припав ухом к груди, радостно оскалился:
– Стучит. Ещё жив. Перенесём его в дом.
Друзья осторожно подняли тело и понесли его, стараясь не шелохнуть лишний раз, боясь нарушить хрупкий баланс жизни, ещё теплившийся в нём.
Положив Вулофа на шкуры, Гунтар кинулся в кладовую. Через мгновение оттуда послышался грохот и дикая ругань.
– Дура безрукая! Сколько раз говорил, не ставь ничего на полку с травами! – бушевал старик, а виновница его гнева сжалась в уголке, втянув голову в плечи.
