Воины, убедившись, что Растернгерк – действительно Растенгерк, теперь вообще не отрывали взглядов от огромного и ужасного дракона, закованного в блестящую броню костяного панциря и лат. Из шатров выглядывали и тут же прятались испуганные женщины и очень любопытные дети.
Растенгерк наконец выговорил с чувством:
– Спасибо, дядя Чегерд.
Воин сказал с суровой теплотой:
– Твой отец умер, пусть Морской Конь примет его отважную душу, теперь я твой отец. А мои сыновья – твои братья.
Растенгерк преклонил перед дядей колено.
– Спасибо, доблестный Чегерд. У меня остался один брат, но и то не знаю, жив ли. Сразу пятеро твоих сыновей – это просто милость и благоволение богов! Я благодарю великого Морского Коня, что послал мне такую родню.
Чегерд взглянул через его плечо на меня. Лицо его оставалось напряженным, а в глазах вспыхивали и с трудом угасали огоньки опасения и страха.
– Уверен, что этот дракон не пожрет здесь все?
– Уверен, дядя.
Чегерд поднял Растенгерка с колен, сам все еще не отрывает от меня настороженного взгляда.
– Я слышал, – сказал он осторожно, – их почти невозможно приручить…
– Он не приручен, – ответил Растенгерк.
Воины попятились, широкий круг вокруг меня стал еще шире. Чегерд сказал напряженно:
– Но как же…
– Это великий дракон, – объяснил Растенгерк, – повелитель других драконов. Поприветствуй его!
Чегерд кивнул мне и сказал небрежно:
– Приветствую тебя, великий… Ты в самом деле огромен даже для дракона.
Я проревел:
– Как и ты – для человека.
Чегерд вздрогнул, глаза полезли на лоб.
– Оно… умеет разговаривать?
Растенгерк торжествующе улыбался, воины вытягивали головы, словно старались заглянуть мне на спину.
Я буркнул:
– Разговаривать я умею, а вот умеешь ли ты летать?
Чегерд ошалело замолчал, Растенгерк увидел, что я зашевелился и разминаю лапы перед прыжком в небо, сказал торопливо:
– Великий Шумил, я еще раз клянусь в дружбе и надеюсь на развитие нашего союза… а пока желаю тебе успеха! Пусть везде будет опора твоим крыльям!
Я наклонил голову и прорычал благосклонно:
– Благодарю, ярл. Нужна будет помощь – зови. Вот тебе чешуйка с моего брюха! Брось в огонь, я почую. Но по мелочам не тревожь, понял?
Стойбище осталось далеко внизу и все еще уменьшается, уползая со всей долиной под брюхом из поля зрения. Я не зря сказал насчет мелочей, теперь эти айсоры вообще не позовут меня из гордости, в то же время осознание моей поддержки придаст им силы и уверенности.
А также, как догадываюсь, собьет спесь с соседей и заставит призадуматься. К ним слухи дойдут, как обычно, преувеличенные и приукрашенные. Может быть, в чем-то даже эти саргоны и урарты пойдут на уступки. Но еще бы лучше – на сближение…
