Однако и в этих пьесах, где так явно, так открыто и недвусмысленно сказалась его позиция (гражданская - слово, которого сам Стоппард никогда бы не произнес, ибо умеет все сказать, обходясь без подобных безнадежно скомпрометированных слов-клише), нет ни грана открытой публицистичности. Их форма - абсолютно художественна и по-стоппардовски театральна. И в них присутствует игра, и закрученный, головоломно-детективный сюжет, и хитроумная конструкция - словом, все то, что отличало и отличает его Театр. Написав эти потрясающе ангажированчмя пьесы, Стоппард себе ни в чем не изменил. Остался самим собой. Потому и сегодня, когда острота этих, некогда столь животрепещущих, событий притупилась, когда они, одно за другим, становятся историей, для многих почти мифологической, - пьесы Стоппарда продолжают оставаться живыми. Их можно читать и смотреть - не как музейно-aрхивные материалы, но как подлинно театральные творения
Год 1990 - и стал годом явления Стоппарда не только российскому зрителю и читателю, но и зрителю мировому: в этом году Стоппард впервые выступил в качестве режиссера, только не театрального, а режиссера кино. Он снял фильм все по той же знаменитой своей пьесе "Розенкранц и Гильденстерн мертвы", и ошеломленное многоопытное жюри прославленного Венецианского фестиваля единодушно присудило ему одну из самых значимых в мире кинонаград "Золотого Льва". Случай уникальный: театральному драматургу удалось создать идеальную, совершенную киноверсию собственной пьесы, удалось воплотить на экране свой стиль, свой почерк, свою интонацию. Буйство театральной плоти (помноженное на виртуозно использованные возможности, предоставляемые кинематографом) - и мощные философские глубины; за зашифрование-путаной сюжетной канвой, за фантасмагорией и маскарадом читались горестные человеческие судьбы. "Изнанка" шекспировской трагедии оказывалась не менее драматичной и впечатляющей, нежели ее традиционно-привычный лик. Это мы сегодня уже привыкли ко всякого рода "парафразам", "вариациям на тему", "мотивам" и прочим изыскам, но ведь Стоппард был в этом мощном и невероятно плодотворном процессе первооткрывателем. Это уже вслед за ним появились и "Купец" Арнольда Уэскера, и "Место, которое называется Рим" Джона Осборна, и "Макбетт" Эжена Ионеско, и "Макбет" и "Гамлет-машина" Хайнера Мюллера, и многоемногое иное. Все то, что внесло в театральное искусство XX столетия одну из самых неповторимых его красок и примет.
