Россия и Китай в XX веке: граница | страница 7



В начале 1918 г. силы белого движения были вытеснены из района Никольск-Уссурийска и остановились на китайской территории близ границы, в Гродеково. Представитель красных вступил в переговоры с командующим китайскими войсками пограничного района генералом Као, который обещал не допускать контратак атамана Калмыкова. Под нажимом японцев Као не выполнил обещания[5].

В октябре 1920 г. из Забайкалья в Маньчжурию были вытеснены белые каппелевские войска. Армия тогдашней Дальневосточной Республики (ДВР) не переступила границу, получив от китайских властей заверения в том, что они разоружат каппелевцев. Однако в обстановке безраздельного господства японцев и их ставленников Маньчжурия продолжала оставаться плацдармом для вооруженных нападений белых на территории, находившиеся под властью красных[6].

В первый период после событий октября 1917 г. китайская сторона не предпринимала никаких действий, которые можно было бы рассматривать как выдвижение ею претензий на земли, расположенные за чертой русско-китайской границы, хотя в то время имели место нестабильное политическое положение в приграничных районах РСФСР, вооруженная борьба в них, иностранная интервенция, создание буферного государства ДВР, наконец проживание сотен тысяч китайцев в Приморье и Приамурье, приезжавших туда в поисках средств к существованию.

Впрочем, имели место исключения из этого правила. Так, на границе с Синьцзяном в 1920 г. местные китайские власти присвоили участок нашей территории площадью около 60 кв. км, именуемый на картах урочищем Кызыл-Уй-Енке. Операция захвата была осуществлена путем купли этого участка у военного комиссара Зайсанского уезда Короткова, бежавшего затем в Китай[7].

Пекинское правительство Дуань Цижуя, принимавшее участие в интервенции на нашем Дальнем Востоке, не пыталось мотивировать свои действия ссылками на какие-либо исторические права на приграничные земли. Более того, помогая оккупации этих земель японскими агрессорами, оно допускало возможность аннексии их Японией. Это прояпонское правительство вместе с милитаристской кликой Чжан Цзолиня в Маньчжурии получило только за 1918 г. двадцать девять японских «займов» на общую сумму 30 млн американских долларов в качестве платы за предоставление маньчжурского плацдарма Японии для развертывания ею интервенции на нашем Дальнем Востоке[8].

Действительную проблему для Китая после Первой мировой войны представляла не ревизия сложившихся государственных границ, а ликвидация особых прав и привилегий иностранных держав на территории Китая. Это было главным требованием массового «Движения 4 мая» 1919 г., выражением чувства протеста против несправедливого Версальского договора.