– Яблонская там! – мы понеслись туда, куда Алиса махнула рукой – в конец коридора.
Дверь комнаты висела на одной петле, несколько дырок от пуль отметили стену рядом с дверью. Мы оказались внутри, когда в коридоре снова началась стрельба. Я повалил Алису на пол – пули свистели в темноте на уровне пояса.
– Таня! – позвала Алиса.
По отражению ее голоса я понял, что комната гораздо больше, чем я решил сначала. Из ее дальнего угла донесся то ли вздох, то ли стон.
– Кто здесь? – спросил я темноту.
– Яблонскую убили… – это был голос Малевича, треснувший, очевидно, от пули. – Ренуара убили… Может, всех, кроме вас. Это ведь ты, Дюрер?
Давно не слышал своего имени.
– Да, это мы с Алисой.
– Слушай внимательно… – слышно, что Малевичу тяжело говорить. – Для тебя занятия закончены. Осталось домашнее задание… Марк Шагал.
Ниже одновременно разбились несколько окон.
– Выполнишь это задание – и свободен… – он еле говорит. – Тренинг отпустит тебя.
– Он умирает, – говорит Алиса. – Скажи ему, что все сделаешь.
Но Казимир Малевич уже умер – смерть его прозвучала в комнате явственно, словно рождение трещины в стекле. В дом вдруг пришла тишина, только несколько моторов взревели за окном.
Они уехали.
Я поднимаюсь с пола, помогаю Алисе, щелкаю зажигалкой. До того места, где лежит Малевич, тусклый шар бензинового света не достает – он освещает лишь широкую кровать и на ней тело Яблонской с длинной красной полосой от левого соска, через белую простыню на пол к причудливой формы пятну, поблескивающему алым.
Четыре часа утра. В квартире пусто – Мухиной нет. В такой же ограниченной стенами пустоте находится сейчас и Алиса – я завез ее домой, проверил, нет ли засады в ее квартире, пообещал скоро позвонить.
Мне опасно здесь находиться, но не вернуться сюда я не мог. Наверно, я вернулся за Мухиной. Раз ее нет – за пистолетом и за кокаином. Пистолет я перед уходом спрятал в кармане куртки, что на вешалке в коридоре. Оружие на месте. Теперь у меня два пистолета – тот, что подарил Роден и тот, что я подобрал этой ночью. Проверяю – в каждом из них по одной пуле. Я заряжаю обе пули в один из пистолетов, другой закидываю на шкаф. Деньги… Вот деньги. Ага, остался кокаин.
Я вооружаюсь высоким табуретом и фонариком – свет в квартире включать не хочу – и откидываю циновку, скрывающую антресоли. Банки с коксом на месте. Я достаю их оттуда. К донышку второй банки приклеилась цветная выцветшая фотография.
