- Просишь вынести за тобой ночной горшок?
- Фи, зачем же так грубо? – фыркнула я, пряча бутылку в шкаф. – Я просто приглашаю кавалера к себе домой, а сама каждые пять минут бегаю в туалет, только и всего. Нинка, эта самая моя подружка, жутко меня ругала. Ты что, говорит, мужики – они ведь такие деликатные натуры, такие эмоциональные и чувствительные. А тут такая грубая проза жизни.
- Ну, Катька, с тобой не соскучишься! Кстати, ты так сочно все это расписывала, что я даже одну вещь вспомнила. Не одна ты мастерица на пакости, мы тоже кой-чего могем.
- Ну-ка, ну-ка! – оживилась я. – Очень интересно.
- Была у меня девушка одна. Жили мы у нее, кажется, где-то в Автово. Ну жили и жили. А потом я куда-то уехал. И, как водится, вернулся раньше времени. А у меня ключи были. Ну, и сама понимаешь.
- И ты страшно отомстил? – я потерла руки в предвкушении чего-нибудь эдакого.
- Ну, страшно не страшно, а отомстил. Знаешь, как говорят, я не злопамятный. Отомстил – и забыл. Мадам с кавалером сбежали от греха подальше, а я остался вещи собирать. Решил позавтракать на дорожку. Кофейку сделал, бутербродик. Яичко сварил вкрутую. А потом взял это яичко и спрятал. Там за батареей щель была – в аккурат. Мне очень хотелось убить их обоих, но представил, как через пару-тройку дней у них будет Мацеста на всю квартиру, а они будут друг на друга коситься: кто же воздух испортил…
Я даже завизжала от восторга:
- Вот это да! Кросс, я тебя обожаю!
Он как-то странно хмыкнул, и я смутилась:
- Ну, в смысле, что это ты здорово придумал. Похоже, мы с тобой похожи.
- Похоже, дорогая Катрин, что даром преподаватели время с тобою тратили. В смысле, что филолог из тебя филологовый, то есть фиговый.
- Ну и пусть! Даром преподаватели время со мной тратили. Даром со мною мучился самый искусный маг, - фальшиво запела я. – Ой, не надо про магов.
- Кажется, тебе пора на боковую, - посоветовал Кросс.
Тут он был абсолютно прав, потому что мне и в правду стало как-то плоховато. Наскоро приняв душ, я рухнула в постель и подумала, что хотя мне и плохо, но все равно хорошо. Потому что раз Кросс вспомнил такую историю, он уже никак не мог быть женщиной.
Ну и сны мне снились!
Проснувшись, я покраснела и даже под одеяло спряталась, словно кто-то мог подсмотреть, что же это я такое вспоминаю. Разумеется, Кросс был в этих героико-эротических сновидениях главным персонажем. Кто бы сомневался! Внешностью его мое ночное воображение не обидело, пойдя по пути Агафьи Тихоновны: базовая фактура Юрия Васильевича Седова была облагорожена отдельными чертами Димки и еще пары-тройки симпатичных мне мужчин. В результате получилось ого-го! А уж чего мы с ним вытворяли! И на лошадях скакали, и с бандитами сражались, и на дельтаплане летали. А уж в каких романтичных местах любовью занимались! В сосновом бору, например, на зеленом бархатном мху. Или на морском берегу.
