— Принесу ваты заткнуть уши.
Мэтт рассмеялся.
— Весьма польщен. Если вас устроит, встретимся в учительской.
— Отлично. Вы…
— Мистер Бэрк? — это была Джеки, женщина с могучими бицепсами. — Проныра отрубился в мужском туалете. Как по-вашему…
— А? Господи, конечно. Бен, вы…
— Само собой.
Они поднялись и пересекли комнату. Музыканты снова заиграли — что-то о ребятах из Маскоджи, которые до сих пор уважают декана колледжа.
В туалете воняло прокисшей мочой и хлоркой. Проныра подпирал стену между двумя писсуарами, а приблизительно в двух дюймах от его правого уха мочился какой-то парень в армейской форме.
Рот Проныры был раскрыт, и Бен подумал: каким же ужасно старым выглядит Крейг — старым и опустошенным холодными безликими силами, начисто лишенными всякого налета нежности. К нему вернулась реальность собственного распада, приближающегося с каждым днем — не впервые, но с потрясающей неожиданностью. Жалость, подступившая к горлу чистыми черными водами, относилась в равной степени и к Проныре, и к самому Бену.
— Так, — сказал Мэтт. — Сможете подсунуть под него руку, когда этот джентльмен закончит справлять нужду.
— Да, — ответил Бен.
Он поглядел на лениво отряхивающегося мужчину в военной форме.
— Поднажми, приятель, можешь?
— Чего это? У него не горит.
Тем не менее он застегнул штаны и отступил от писсуара, чтобы они могли подойти.
Бен подсунул руку Проныре под спину, зацепил ладонью подмышкой и поднял. Ягодицы Бена на миг прикоснулись к кафельной стене, и он почувствовал, как та вибрирует от музыки. Полностью отключившийся Проныра поднялся тяжело и безвольно, как мешок. Просунув голову под другую руку Крейга, Мэтт обхватил его за талию, и они вынесли Проныру за дверь.
— Вон Проныра топает, — сказал кто-то. Раздался смех.
— Делл должен гнать его в три шеи, — проговорил Мэтт задыхающимся голосом. — Знает же, чем это всегда кончается.
Они прошли за двери, в фойе, а потом дальше, на деревянную лесенку, ведущую вниз к стоянке.
— Легче… — кряхтел Бен. — Не уроните.
Они спустились с крыльца. Вялые ноги Проныры стукались о ступеньки, как деревянные колоды.
— Ситроен… в последнем ряду.
Они перенесли Крейга туда. Прохлада воздуха теперь ощущалась острее — завтра листва станет багряной. У Проныры хрюкнуло глубоко в горле, а голова на стебле шеи слабо дернулась.
— Сумеете уложить его в постель, когда вернетесь к Еве? — спросил Мэтт.
— Да, наверное.
— Хорошо. Глядите-ка, над деревьями отлично виден конек крыши дома Марстена.
