Возвышенный Разум моментами в состоянии понимать, что его место, ну если не совсем на небе, то уже и не на Земле. Но подчеркиваю — только моментами. Редкие озарения иногда заставляют задуматься над смыслом своего существования. В основном люди задумываются над тем, как бы получить побольше денег, пройти во власть, повелевать кем-то и тому подобное. Если человек временами начинает задумываться о своем предназначении, то это уже признаки того, что он получает откровения Свыше.
«Основой Озаренного Разума является не общая нейтральность, а чистая духовная легкость и радость. В сознание вливаются потоки золотистого цвета. Жизнь становится живой, интересной и полной любви. Озаренный Разум присущ истинно творческим натурам — поэтам, художникам, композиторам, ученым. Однако субстанция Озаренного Разума полупрозрачна, в результате чего истинное видение невозможно, а имеет место лишь смутное ощущение Истины».
Озаренный Разум по своей природе неуравновешен, а носители его — личности невротические. Озарения свыше происходят в паузах, когда деятельность ума приостанавливается. В периоды озарений можно разрешить целый пласт интересующих вас вопросов, создать стихотворные, музыкальные или живописные шедевры и тому подобное. Мир озарений был мне хорошо знаком в период активной поэтической деятельности. Этот период длился целое десятилетие, предшествовавшее моему становлению на Путь Сознательной Эволюции. Это было волшебное, но в то же время мучительное занятие. Нет, мук творчества не было, было мучительно, когда я не писал, а творческий зуд имел место. Так вот меня как-то попросили по заказу написать стихи к юбилею кого-то из сотрудников. Я наотрез отказался, вызвав тем самым удивление у просивших, — им казалось, что человеку, пишущему стихи, ничего не стоит написать их по любому поводу. Но это не так — конструировать и «делать» стихи я никогда не мог, — требовалось только озарение. А рифмованное озарение по поводу конкретного человека не всегда будет ему приятно. Я могу написать что-то конкретному человеку так, как я его вижу. Эпиграмму — пожалуйста! Работал у нас один уважаемый профессор в области авиационной и космической медицины. Он имел большой апломб, жил старым багажом и активно мешал внедрению нового. Национальность его была мордвин. Говорили, что в одной из мордовских школ рядом с портретами Ломоносова и Лавуазье висел и его портрет. У меня на этого уважаемого профессора родилась такая эпиграмма.
