Поймай меня, если сможешь | страница 43

Просто присматриваясь и прислушиваясь, я стал экспертом и в других вещах, положительно сказавшихся на моей роли. После второго полёта я уже всегда брал наушники послушать радиопереговоры, если предлагали, хотя многие пилоты предпочитают включать громкоговорители, избавляющие от необходимости надевать головные телефоны.

Приходилось мне и немало импровизировать. Когда я летел на откидном в город, не имевший отношения к Pan Am, — к примеру, Даллас, — и не знал, какими мотелями или отелями пользуются авиаторы, я просто подходил к ближайшей билетной кассе.

— Послушайте, я здесь жду чартера, прилетающего завтра. Где тут наши? — вопрошал я.

И всегда получал в ответ одно или несколько названий ближайших мест постоя. Выбирал одно, отправлялся туда и регистрировался, и ни разу не наткнулся на возражения, прося счёт за ночлег выставить Pan Am. У меня лишь спрашивали адрес Pan Am в Нью-Йорке.

Порой я окапывался в каком-нибудь городе на две-три недели, чтобы обеспечить тылы. Открывал счёт, скажем, в банке Сан-Диего или Хьюстона, давая адрес квартиры, снятой мной ради такого случая (я всегда снимал крышу, за которую можно было платить помесячно), а когда прибывала бандероль с моими персональными чеками, собирал манатки и возвращался в небесные просторы.

Я понимал, что за мной охотятся, но в эти первые два года не представлял ни насколько близко подобрались преследователи, ни их состава. Любого гастролёра порой дрожь берёт от ощущения, что его вот-вот заметут, и я не исключение. Как только меня начинало трясти, я просто уходил в нору, как лис.

Или в нору к лисе. Некоторые из девушек, с которыми я встречался, брались за меня всерьёз, давая понять, что считают меня субъектом для замужества. Некоторые упорно приглашали меня погостить у них несколько дней и познакомиться с родителями. И, чувствуя необходимость залечь на дно, я заруливал к ближайшей на пару дней или на неделю, отдыхая и расслабляясь. С родителями я всякий раз отлично ладил, никто из них так и не узнал, что они помогали и содействовали малолетнему преступнику.

Но стоило ситуации наладиться, и я упархивал, посулив девушке скоро вернуться, чтобы поговорить о будущем. И, конечно, не возвращался. Женитьба меня пугала.

Да и потом, мама ни за что бы не позволила: мне было всего семнадцать.

National, рейс 106, Новый Орлеан — Майами. Заурядная уловка с транзитом. Я уже достиг совершенства в изображении из себя пилота без штурвала. Став профессионалок захвата откидных сидений в кабинах, я стал действовать уверенно и даже откровенно нагло. Совершив две сотни авантюрных рейсов, я занимал откидное сиденье столь же властно, как закалённый брокер с Уолл-стрит — своё месте на бирже.