Поймай меня, если сможешь | страница 137
Но одно место я всё-таки не забыл, и его название то и дело всплывало в моей памяти, когда я выискивал тихую гавань: Монпелье, Франция.
Монпелье. Вот где моя тихая гавань, наконец решил я. И, приняв такое решение, больше не раздумывал.
А следовало бы.
9. Входят ли в счёт за камеру чаевые?
Количественно виноградники Нижнего Лангедока производят больше вина, чем все три остальные грандиозные французские винодельческие провинции, вместе взятые. Качественно же — за одним-двумя исключениями — лангедокские вина по букету, выдержке и вкусу не отличить от выдохшейся свекольной браги. Заботливый хозяин подаёт столовое лангедокское вино только с лежалыми мясными обрезками — и чаще всего гостю, видеть которого больше не желает.
В общем, откровенно мерзкое пойло.
К счастью для Франции, изрядную часть лангедокских вин поглощают виноградари, виноделы, виноторговцы и огромное большинство населения провинции. Экспортирует Франция лишь свои великолепные вина с виноградников Бургундии, Бордо и Шампани, справедливо славящиеся своим прекрасным качеством.
В Монпелье я узнал о виноградарстве всё. И первым делом, — что не стоит даже пробовать vins du pays, вина местного разлива.
Вероятно, во всём городе спиртного не потреблял один я. Впрочем, в Монпелье я приехал не ради вина, а ради убежища. Постоянного, как я надеялся. Я взошёл на пик преступной карьеры, и вид оттуда открылся отнюдь не захватывающий дух. Теперь мне хотелось спуститься в долину честности, чтобы спрятаться в какой-нибудь низинке.
Монпелье я миновал, когда ехал на автомобиле из Марселя в Барселону во время одной из первых европейских вылазок с липовыми чеками. За городом я остановил машину под раскидистой оливой, устроив себе пикник из сыра, хлеба, колбасы и молока, купленных в городе. Поблизости сборщики винограда суетились в обширном винограднике, как муравьи, а вдали блистали на солнце укутанные вечными снегами вершины Пиренеев. Я ощутил уют и покой, чуть ли не счастье, — будто вернулся на родину.
В каком-то смысле так оно и было. Моя мать родом как раз из этого уголка южной Франции. Здесь она родилась, и после её замужества с моим отцом и вспышки партизанской войны в Алжире её родители вернулись сюда вместе с остальными своими детьми. Мои дед и бабка по материнской линии, несколько дядьёв и тёток и выводок кузенов и кузин до сих пор жили в часе езды от той оливы, и я не без труда подавил вспыхнувшее в душе желание свернуть с дороги, чтобы навестить родню матери. И покатил в Испанию.
