— Спасибо!
— Минутку! Вы помните наш уговор? Последний рейс. А вот — таблетки. Без особой надобности не принимайте. Так помните?
— Помню.
— Простите, вы Притчард?
Широкоплечий верзила, расправлявшийся с полукилограммовым бифштексом, поднял рыжеволосую голову.
— Угу.
— Виктор Климов. Назначен к вам вторым пилотом.
Притчард исподлобья бросил на него взгляд. Уважение пополам с жалостью. Самые опытные всегда смотрели на него таким взглядом.
— Очень приятно. Садитесь. Что вы будете есть?
— Спасибо, я никогда не ем перед стартом.
— Напрасно. Может быть, кофе?
— Я уже пил.
Первый пилот молча жевал.
“Начальство, — подумал Климов, — сосунок, а начальство”.
— Вы летали на шестой серии?
Климов замялся.
— Вообще не приходилось, но я прошел курсы переподготовки.
— Великолепно. — В голосе Притчарда было все, что угодно, кроме восторга.
— Старт в двадцать три тридцать, — сказал он, отодвигая тарелку. — Сейчас объявят посадку. Я пройду, оформлю документы, а вы пока проверьте укладку груза.
— Я не должен присутствовать при посадке?
— Нет, там Рита, она справится.
Объявили посадку, и пассажиры устремились к выходу на летное поле.
Климов зашел в бар,
— Я улетаю на ноль шестнадцатом.
— Ох, Витька! — радостное выражение на лице Ружены быстро смежилось тревожным. — Да разве ты можешь такой?!
— Ерунда. Врач сказал, что я вполне в форме.
— Ну, поздравляю! — Она перегнулась через стойку и неловко чмокнула его в щеку. — Буду ждать.
— Прощай.
— Подожди, Витенька, — она торопливо расстегнула халат и оторвала пуговицу от блузки. — На счастье!
Благодарить не полагалось.
У служебного выхода он небрежно показал дежурному путевку.
— Летите, Климов?
— Лечу, вторым пилотом на ноль шестнадцатом.
— Вторая площадка налево.
Климов вышел на поле. Вдали, за железобетонной оградой, высилась стальная громада стартовой башня с устремленной ввысь ракетой.
Он поднял голову и посмотрел на маленькую красноватую звездочку в небе.
“Тебе здорово повезло, пилот!” — Рука нащупала в кармане пуговицу и судорожно сжала ее. У подножия башни высокая, тонкая стюардесса усаживала пассажиров в лифт. Климов взглянул наверх и направился, к траву.
Он уже был на высоте грузового отсека, когда вновь почувствовал тяжелый, горький комок в трудя. Прислонившись к перилам, он взглянул вниз и сжал зубы, чтобы побороть головокружение. Только этого не хватало. Неужели боязнь высоты?! Он поднял взгляд вверх, и вид мерцающих звезд неожиданно принес облегчение…
Грузовой отсек был забит до отказа. Путаясь в многочисленных оттяжках креплений, Климов ползком пробрался в кормовую часть. Кажется, все в порядке, можно идти в кабину.
