Обессиленные, мы повалились, на узлы, и некоторое время, молча созерцали потолок и стены, колышущиеся тени деревьев, вдалеке проехала машина, протащив за собой вереницу теней по потолку, ветер зашумел в ветвях:. Потом он обнял меня. Мы лежали, обнявшись, прильнув друг другу.
-Знаешь, я люблю тебя, я не смогу без тебя::.не надо так со мной, зачем ты так мучила меня:.
-Ох, лучше бы ты молчал, мальчик:
-Почему?
-Тебе так больше идет: ничего не нарушает твою красоту: да еще это твоя комната ужасов:
-Отчего ты не хочешь понять:
- Потому что понять это невозможно:
- Если бы ты знала:.
- Как я одинок:.
- Вот и ты уже читаешь мои мысли:
- Лучше бы ты прекратил эти свои чернушные упражнения. Выкинул бы все это на помойку, а лучше бы сжег. И вообще, пойду я в палату, мой принц. - я попыталась встать, но он рывком вернул меня обратно.
- Нет, мы уйдем отсюда вместе - сказал он жестко.
- Да, да, завернемся в простыни
Он засмеялся.
-Я тебя никогда не забуду
-Что за патетика: Собрался в мир иной?
-Я же говорил, хочешь ты этого или нет, но ты:
-Ааа, опять про свой знак смерти? Начитался Шиллера, бедный мальчик, Вертером себя представил. Вертер Хауге. Тебе идет.
-Ты - сумасшедшая:
- А ты - образец психического здоровья, только вот комната вызовет несколько вопросов у специалистов:.
- Ты все не так поняла:
- Ну уж, конечно, куда уж нам, убогим.., говорю я, начиная серьезно раздражаться
- Ich liebe dich, Гретхен, улыбаясь шепчет он, обнимая меня, и, глядя мне в глаза с холодным торжеством , снова вставляет мне без всяких предисловий...
Мы некоторое время еще встречались в кастелянтской. Несколько раз мы виделись после моей выписки, но домой к нему я отказалась ехать. Я перестала верить в эзотерику, и это разрушило чары и перестало влиять на меня. Сразу после выхода из больницы я к великой радости родителей, вывезла все свои книги на помойку.
Владимир продолжал звонить мне, но - началась учеба, надо было писать диплом, а вскоре я познакомилась с милым англичанином - славистом по имени Джон, и вскоре я вышла замуж и уехала со своим мужем в Лондон. Прожив там 5 лет, родив двух сыновей-близнецов, и вернувшись погостить в Москву, я вошла в вагон метро, и увидела Владимира. Я сразу узнала его, хотя он заметно повзрослел, волосы были обрезаны по плечи, и одет был совсем обычно, очевидно, средневековая эстетика себя исчерпала.
