— Как раз во-время! — взволнованно произнес лаборант, ломая руки.
— Да что такое?
— Случилось что-то непонятное, необъяснимое! Я как раз проявлял кинопленки из первой нашей экскурсии по астероиду. Вижу, все завуалированы! Пленка была хорошая, доброкачественная, я тоже не впервые снимаю. Аппарат и теперь в отличном состоянии, так что…
Просмотрев пленку при свете флуоресцирующей трубки, Бутару недоверчиво спросил:
— А неиспользованные пленки тоже испортились?
— Нет, вы ведь знаете, что они лежат в совершенно непроницаемых кассетах.
— Может быть ты плохо закрыл проявочный аппарат?
И в то время как они делали различные предположения в связи с этим необъяснимым явлением, дверь лаборатории распахнулась, и в нее поспешно вошел Скарлат, а за ним Прекуп.
— На этой планете происходят удивительные вещи! — воскликнул ученый. — Я убедился, что на астероиде температура горных пород на уровне нашего убежища –5° во время астероидной ночи. Наши теоретические вычисления дали совсем иные результаты. Мы предусмотрели температуру в –24° и до –26°, принимая во внимание, что на поверхности температура спадает ниже –100°. По моему мнению, должен существовать какой-то источник этого тепла, которого мы еще не знаем. — Хорошо, что вы привлекли наше внимание на это явление, которое может иметь для нас особо важное значение. Надо немедля принять меры для его выяснения.
— И это еще не все, — продолжал Скарлат. — Выслушайте и товарища Прекупа.
Радист, длинное лицо которого было еще желтее, чем обыкновенно, не мог скрыть своего смущения:
— Связь с Гептой прервана. Поверьте, я сделал все, что мог, чтобы связаться с ними, но… ничего не выходит. Я ввел запасные лампы, попробовал передачу на миллиметровых волнах… Аппарат и глух и нем, а на экране телевизора ничего не видно.
Матей нервно шагал по комнате.
— Мы стоим перед целым рядом явлений, тесно связанных между собой и которые я не могу себе уяснить. Необходимо спокойно исследовать их… Товарищ Прекуп, пока что, подымитесь на поверхность и свяжитесь с Гептой световыми сигналами.
Все занялись работой, твердо решив найти причину всех этих неприятностей.
Двумя часами позже они встретились за столом. Но, к великому удивлению лаборанта, почти не прикоснулись к вкусным блюдам.
Огорченный Динкэ унес еду на кухню грустно приговаривая:
— Да, что с нами такое приключилось? Так-таки сразу потеряли аппетит. И ведь я готовил по всем правилам искусства, то бишь, химии и гастрономии.
