Слова инженера возбудили всеобщее любопытство.
— Дорогие товарищи, я говорю о запасном двигателе. Взгляните в верхний иллюминатор!
Вместо сигнализационного зеркала, давно ужо втянутого в корпус корабля, оттуда показалась трубка диаметром с обычный стакан. Послышался легкий треск, и свободный конец трубки открылся, как расцветшая ветка сирени.
— Фотоэлементы! — воскликнул профессор Скарлат.
— Угадали! — с гордостью ответил инженер. На лице его отражалась чисто детская радость. — Речь идет о двигателе типа, изобретенного советским ученым М.К.Тихонравовым.
Фотоэлементы преобразовывают солнечную энергию в электрический ток. Под влиянием электрической энергии молекула водорода превращается в атомы: двухатомный водород превращается в одноатомный. Но одноатомный водород, будучи очень неустойчивым, снова превращается в двухатомный. Развивающаяся при этом теплота придает частицам водорода скорость в 20 километров в секунду, обеспечивающую подталкивание.
Как бы в подтверждение его слов, из маленького цилиндрического двигателя посыпались целые снопы фиолетовых искр, все более и более ярких. Послышался легкий свист, прерываемый каким-то хлопаньем.
— Наша скорость снова возрастает! — объявил Вирджил Чернат с торжествующим видом.
Минут десять спустя искры погасли, веер фотоэлементов исчез, и трубка снова втянулась в ракету. Подобный сверкающему болиду, межпланетный корабль мчался вперед в космическом пространстве.
Наклонившись над журналом, Анна Григораш впервые записала в него свои впечатления.
“Прошло 9 часов и 24 минуты с момента нашего старта на Гепте. Мы весим меньше, чем пылинка на земле, так как теперь совершенно освободились из невидимых объятий земного шара. Если не привязываться к стульям ремнями и не держаться за поручни и перила при ходьбе по каюте, можно было бы плавать по ней, подобно рыбе в воде.
Немногим раньше Динкэ отвязался от стула и имел неосторожность облокотиться на ручки кресла. В тот же момент мы все увидели, как он взлетел к потолку и остался висеть над нами в воздухе. Счастье еще, что Чернат стянул его оттуда вниз за рукав. Вот и магнетонический микрорулон, который профессор Добре забыл не прикрепленным к столу, теперь парит под потолком. У нас не существует более понятий “внизу”, “наверху”, потому что они имеют смысл лишь там, где проявляется сила притяжения.
В окошко слева глядит огромный диск Луны. Вот так называемые “великие” пустыни, в которых нет ни капли воды, кратеры вулканов, лишенные лавы, суровые силуэты высоких, скалистых гор. Тени, отбрасываемые ими в лунной пустыне, так четки и так густы, что те, которые мы привыкли видеть на Земле, можно считать в лучшем случае полутенями.
