— Проклятье, — пробормотал Конан.
Он представил себе задиру и жизнелюба Хамара, закованного в цепи, ожидающего скорой и неминуемой смерти. Образ получался пугающий.
— Иногда мне кажется, — тихо произнес вендиец, — что лучше было бы вам его тогда прямо у себя во дворце убить.
— Проще, — поправил северянин. — Так было бы проще.
Глава 15.
Первый день расследования. Где-то в Айодхье.
Когда киммериец очнулся, мир так и не пришел в норму.
Краски казались размазанными. Образы улицы, стоящих на ней людей, домов и неба сливались в единую картину, которую Конану никак не удавалось разбить на составляющие. Он мог только догадываться, что есть что. Этому сильно мешала головная боль, которая усиливалась при малейшем движении. Тело реагировало на команды разума с определенным запозданием и не всегда. Тем не менее, киммериец обнаружил, что он стоит на ногах и падать не собирается.
— Он, кажется, пришел в себя.
Конан узнал голос, но никак не мог вспомнить, кому он принадлежит.
— Слушай меня, туранский ублюдок, — человек подошел к киммерийцу, схватил его за подбородок и развернул к себе.
Сотник попытался ударить наглеца, но промахнулся.
Раздался смех.
— Рвешься в бой? — спросил человек и тут же отвесил Конану увесистую пощечину.
— Сдохнешь, — пообещал киммериец. Слова давались ему с большим трудом, но хоть по слогам, угрозу он выговорил.
Ответом ему стал очередной приступ смеха.
Конан сжал покрепче зубы и постарался сконцентрироваться. Надо было быстрее приходить в себя, иначе эта история могла плохо закончиться.
— Узнаешь меня? — киммерийца вновь схватили за подбородок.
— Нет, — ответил Конан.
Краски расплывались все больше и больше. Северянин даже перестал различать контуры стоящих перед ним людей. Судя по первому впечатлению, их было четверо, но он мог и ошибаться.
— Вспоминай! — потребовал человек. — Ты же узнал меня во дворце. Я это сразу понял.
Киммериец начал прокручивать в голове события последнего дня. Пробуждение, нападение тени, разговор с Шеймасаи, завтрак с Масулом, визит к Телиде… Что же было дальше? Головная боль мешала сосредоточиться. Еще должен был быть какой-то дворец…
Конечно! Дворец повелителя!
Конан понял, что за человек задавал ему вопросы. Тот десятник гвардии, так и оставшийся безыменными, что умудрился затеять ссору с Шеймасаи.
— Молодец, — похвалил северянина кшатрий и врезал кулаком ему по печени. — Вижу, ты догадался, кто перед тобой. Не хочу, чтобы ты принял смерть от руки незнакомца.
