– Реннарт, – окликнул меня Рохля, – ты бывал когда-нибудь в опере?
Я обиделся. «Как тролль в опере» – это грозило стать новой идиомой.
– Нет, я больше по гоблин-боксу. Мэм, – обратился я к баньши, – я вынужден просить вас проехать с нами. Мы должны задать вам несколько вопросов в официальной обстановке.
– Я очень быстро выйду от вас, – сказала она как будто мне, но я почему-то не обольстился честью, – и тогда, аудитор Бедфорд, вы опять окажетесь с кучей бездоказательных претензий.
Нам часто приходится выслушивать подобные угрозы. И к нашему начальству они пытаются апеллировать, и к прессе, и к общественному мнению.
– Я никогда, – сказал Дерек, окаменевши небритой челюстью, – не оформлял дело на заведомо невиновного. Но сейчас претензии к вам не у меня, а у магического отдела. Вам для кармы хватит неумышленного убийства, или вы могли бы зайти еще дальше?
– Неумышленное убийство? Вам придется это доказывать.
– Полагаю, мэм, это вам придется доказывать неумышленность. Буду искренне рад, если вам это удастся.
– То есть, вы хотите обвинить меня в том, что я удушила беднягу брауни?
– Зачем же непременно «удушила»? Вы, мэм, располагаете более элегантным средством причинять смерть.
– Не могу поверить, – сказала она с ноткой почти человеческой усталости. – Не может быть, чтобы чиновник вашей квалификацией не знал примитивнейшей матчасти. Баньши не располагает своим голосом, но голос располагает баньши.
– Баньши – бессмертное существо, не так ли? – а эльф стоял рядом и внимательно слушал, и у меня сложилось мнение, будто бы он знает о деле больше, чем я вправе ожидать.
– Город полон бессмертных рас. Бедняга брауни вон тоже был теоретически бессмертен, но ему это не помогло.
– Но баньши бессмертными не рождаются, – Дерек взглянул на нее так, будто карандашом в ее сторону ткнул. – Что-то должно случиться, чтобы женщина любой расы превратилась в баньши, причем этому «чему-то» ни медицина, ни юриспруденция точного определения не дают. Магической психиатрии процесс становления баньши также не подлежит: это не болезнь, а переход в иную фазу существования. Совершенно новая личность. А корни старой личности – их не сыскать. Архивы столько не живут, да и архивариусы тоже.
Она промолчала. Все эти стрелы, совершенно очевидно, были в цель. Точнее, не стрелы, а дротики – Дерек, как при игре в дартс, поразил все сектора. Ему оставался только один бросок, и не было сомнений, что он попадет в «бычий глаз».
