С этими словами он достал с шеи перстень Гранитэли. Федюн не успел ничего сказать, как Лён исчез.
* * *
— Бубенцовский, — с неприязнью сказала Катя, — где твои дружки — Косицын и Чугунков?
— Я им не нянька. — мрачно ответил Бубен. — Гуляют где-нибудь.
И удалился, стараясь не показывать свой страх: происходило нечто странное и Фёдор уже сомневался в своём рассудке. Такого быть не может, просто не должно. Может, сон не кончился? Может, ему только привиделось, что они вышли из Селембрис? А на самом деле обкурился какой-то дряни и теперь валяется на койке и храпит? И откуда она взялась, эта идиотская волшебная страна?
— Эй, Бубно! — весело позвал Миняшин. — Чего, твои дружки без тебя гуляют? А ты теперь в шестёрках? Говорил я тебе, не вяжись со скином.
Тоже сон?
* * *
Он сразу очутился в лете. Моментально стало жарко, и Лён расстегнул куртку. Одежда не преобразовалась и это было очень скверно. Теперь придётся думать о её сохранности.
Да, это всё та же поляна, но ни коней, ни Костика не было в помине. И кострище старое. Лён поспешно снял с пальца перстень Гранитэли. Достаточно того, что он был вынужден прибегнуть к нему, чтобы перенестись следом за Костяном. Похоже, что его втягивают в какую-то игру и вынуждают прибегать к услугам магической вещицы, а он не знает, что из этого последует. Приходится ли ждать хорошего?
Куда идти? Прошлый раз с этого места его унесла река, и он попал в преобразованную зону, в нелепо искажённую сказку. Теперь не хочется лезть в воду. И Лён решил идти вдоль берега пешком.
Вскоре он снял куртку и понёс её под мышкой. В зимней обуви было дико жарко, но приходилось всё терпеть. Кто-то должен был его встретить, не зря же его заманивали в этот мир. Путь был недолгим и вскоре показался знакомый мост, под которым недавно едва не утонул этот придурышный маркиз. Речка в этом месте становилась уже, а течение — быстрее. Вот и кусты, в которых барахтался злополучный Карабас. Лён встал у моста и огляделся. Ничего не изменилось. Всё тот же лес, всё те же деревеньки вдалеке. Так же виднеются над деревьями далёкие купола церквей. Та же одинокая дорога.
Он оглянулся: не едет ли карета? И увидел Ворона.
Не было сомнений, что эта большая нахохленная птица, мрачно поблёскивающая чёрным глазом, и есть Вещун.
— Полагаю, не рады видеть? — спросил тот.
— Нет, отчего же, — сдержанно отозвался Лён, — я ждал чего-либо подобного.
Он собрался ступить на мост.
— Советую не торопиться. — совершенно человечьим голосом проронил Вещий Ворон. — Требуется кое-что обдумать.
