Кристэл попыталась продолжать работать, но ее так прижали к столу, что ей пришлось отказаться от этого намерения. Иначе ее могло бы смыть с места, как груз с корабля. Она саркастически заметила, что едва ли было бы больше переполоха, если бы Джорджа Джулиарда убили.
— К счастью, его не убили, — ответил я, подтягивая табуретку к ней, чтобы нам обоим закрепиться хотя бы на одном месте.
— Он споткнулся из-за шума выстрела? — спросила она.
— Нет, он споткнулся раньше.
— Почему вы так уверены?
— Потому что звук такой специальной пули приходит после самой пули.
Она недоверчиво взглянула на меня.
— Я учил это на уроках физики.
— Сколько вам лет? — спросила она, изучая мое безбородое лицо.
— Семнадцать.
— Вы даже не можете голосовать!
— По правде, я бы и не хотел.
Она посмотрела туда, где отец скромностью и грацией завоевывал союзников среди журналистов.
— Я встречала очень много политиков, — проговорила она. — Ваш отец совсем другой.
— В каком смысле?
— Разве вы не чувствуете его силу? Наверно, вы не можете чувствовать, ведь вы его сын. Вы слишком близки к нему.
— Иногда чувствую. — Мне бы надо сказать, что его сила ошеломляет меня.
— Вспомните прошлый вечер, — без паузы продолжала Кристэл. — Я сидела там, в зале, в последнем ряду. От него нам всем стало светло. Он прирожденный оратор. Я имею в виду, что, хотя я знаю всю эту кухню, он заставил биться и мой пульс. Бедный старый Денннс Нэгл. Он был симпатичный, достойный человек. Довольно способный, работающий в спокойной манере. Он бы никогда не смог заставить толпу вскочить на ноги и выкрикивать приветствия, как вечером.
— А Оринда смогла бы? — спросил я.
— Нет. — Кристэл явно удивилась. — Она не умеет заставить людей смеяться. Но не судите о ней по вчерашнему вечеру. Она полностью отдавалась работе с избирателями. И всегда была рядом с Деннисом. Она очень обиделась, что ее не выбрали на место Денниса. Ведь, пока ваш отец не встряхнул избирательный комитет, ей никто не мог противостоять.
— Фактически, — проговорил я, — если у кого-то и есть мотив убрать с дороги моего отца, так это у нее.
— Ох, но она бы никогда такого не сделала! — Кристэл искренне испугалась. — Знаете, она иногда бывает очень милой. Мервин любит ее. Он был совершенно выбит из колеи. Ведь он надеялся, что ему придется работать на выборах в ее пользу. Он готовился к этому.
Мое первое впечатление об остром язычке Кристэл основывалось только на внешнем виде. Она была добрее и терпеливее, чем казалась. Я подумал, не болела ли она раньше анорексией
