– Так положено, – предупредила она мой протест. – Будешь всегда этот крест носить. Он тебе будет первой защитой. Она тебе теперь ох как понадобится. Потому что станешь ты теперь как мы.
– Почему я стану как вы? Как вы – то есть какой? – Я была ошеломлена такими ее словами.
– Станешь как наша, цыганка. Научу тебя всем премудростям: как у людей волю связывать в узел, как на те узлы их к себе привязывать, как велеть делать то, что тебе надо.
– Зачем мне это? – спросила я. – Я хочу честных отношений, чтобы все начистоту со всеми было. Я не могу кривить душой, лукавить, требовать от людей того, чего они сами мне дать не собираются… Не надо. – Я попыталась снять крест, но Замбила меня остановила.
– Дура ты дура, – беззлобно проворчала она. – По своей воле никогда бы с такой дурой не связалась. Так вот же, угораздило, второй раз уже. И не деться никуда, волей-неволей нужно тебя учить… Ай, да что ж это такое-то? – неожиданно запричитала она тонким визгливым голосом. – Да как это можно-то, да что это творится-то? Да зачем ты мне такая-сякая сдалася-то, гусыня ты кичливая, индюшка ты малохольная?!
Мне стало неожиданно стыдно, я покрылась красными пятнами. В голову полезли странные мысли: вот, почтенная женщина хочет научить меня, а я, дубина стоеросовая, выпендриваюсь тут, утонченную натуру из себя строю. Человек мне уже помог не знаю как, хочет снова добро мне сделать, а я важничаю.
– Замбила Лаччаевна, миленькая моя, пожалуйста, извините меня, – залепетала я, – сама не знаю даже, что это на меня такое нашло. Конечно, я с радостью приму вашу науку, простите только ради Бога, я не хотела вас обижать.
Замбила посмотрела на меня совершенно спокойно и сказала ровным, глубоким голосом:
– Вот и правильно, девушка, я ничего другого от тебя и не ожидала, ты же у меня молодец, а каким еще молодцом будешь!
– Что вы со мной сделали? – встрепенулась я, поняв, что меня провели, заставили участвовать в чем-то, чего я заведомо не одобряла. – Ведь сделали, правда? Скажите мне?
Замбила и Роза, присутствовавшая при нашем разговоре, рассмеялись.
– Да ты не бойся, – сказала Роза. – Это же пустяки, такое маленький ребенок может.
– Какой ребенок? Она же на меня самый настоящий морок навела!
– Да не распаляйся, не распаляйся, – примирительно погладила меня по руке Замбила. – У нас с детства девчонки такое делать умеют, мы их и не учим специально, они как с воздуха все нахватывают. А с вами, гойанами,[3]
