легче переживаем наш кошмар, чем ты, узнающая о нем из писем и телепередач – у тебя он уходит в подсознание , в сны преследования, а здесь он – просто
часть обыденности, разряжающаяся в ней же самой. Вчера Алия пришла поздно вечером (вообще -то армия пытается запретить покидать дома после
заката, но их особо никто не слушает, если нет вблизи явного обстрела) и спокойно рассказывает, что встретила по дороге машину папы её подруги без
лобового стекла – выбили камнем недалеко от Кдумим, рассказывает как мама её лучшей подруги -Тамар поехала на похороны рава Либермана (я тоже
должен был ехать, но опоздал записаться в поселковом совете и мне не хватило места в автобусе посланном нашим ишувом) и её машину (как и другие)
обстреляли во время похоронной процессии, когда они выехали из Элон Море в Ицхар (там -кладбище группы посёлков). Яэль (мама) и её пассажиры успели
вывалиться на другую сторону и лежали полчаса в кювете, пока мужчины с оружием и солдаты не отогнали арабов, засевших в скалах сбоку над дорогой.
Пулями ранило троих евреев. Вызвали вертолет, прибыло 2 танка сопровождавших по бокам колонну до самого кладбища. Всё это было позавчера в 500
метрах от военной базы, где я в 1988 проходил "курс молодого бойца". Я об этом узнал из телевизора – а Алия получает информацию напрямую – и, знаешь, -
никакой паники, возможно это какая – то защитная реакция. Я переживал нечто подобное несколько раз в прошлом, когда в меня стреляли и пытались
убивать другими способами (например камнем из пращи) – ощущение такое, будто бы это не с тобою происходит. Маленькие сёстры тоже почти ничего не
замечают- или не хотят замечать, у них происходящее откладывается на уровне "знания", а не "переживания", хотя, кто знает, во что это всё выльется в
будущем для их психики. Даже в таких поселениях , как Псагот, (напр. позавчера вечером пуля попала там в окно кухни одного дома, дети были за столом,
срикошетировала от плиты и ушла в шкаф с кастрюлями) – нет ни одного случая психического срыва, даже у детей. Было смешно вчера видеть
телекомментатора, бравшего интерьвью у жителей Псагота : он – в бронежилете, глаза бегают, а рядом с ним стоит мамаша с грудным ребёнком, потом -
мужчина в рубахе, паренёк лет 15, разносящий кофе в термосах и конфеты солдатам, сидящим в стрелковых ячейках по периметру посёлка, видеть машины
людей, возвращающихся с работы (это в 10- 15 мин.езды от Иерусалима). Надо сказать, что произошедшие события здорово изменили отношение к нам в
