Рябов слушал Улыбина и не слушал. Причина телефонного звонка ясна: тренер «Энергетика» просит разрешения приехать на дачу. Если это нужно ему так срочно, значит, стоит раскинуть мозгами, для чего понадобилась старому недругу встреча. Так и не найдя даже приблизительного ответа на свой внутренний вопрос, Рябов неохотно, чтобы Улыбин это почувствовал, сказал:
– Коль у тебя нетерпеж – кати! Дорогу, поди, еще не забыл? Да… По Горьковскому и у главного перекрестка сразу направо. Нет, нет, не третий переулок направо, а четвертый. Точно. У меня? Никого. Но гарантировать, что вот так же, как ты, не привалит гость, не могу. Ладно, поговорим при встрече…
Рябов повесил трубку и вновь задумался.
Улыбин не звонил с год. Они виделись на матчах всесоюзного чемпионата, здоровались, то ли в гостинице, где размещались команды, то ли в коридоре у раздевалок. И не больше. А тут вдруг домой…
«Попробуем прикинуть… Прослышал про завтрашнее заседание и решил поддержать? Исключается! В лучшем случае посочувствует про себя. Ему поручено выступить с критикой в мой адрес? Возможно и логично! Многие знают о наших неприязненных отношениях. Но логично и другое: можно было найти оппонента поумнее. Впрочем, когда решение задачи известно заранее, ум оппонента роли не играет. Повтори сто раз, показывая на белое, что оно черное, – у любого в глазах почернеет! Примем как аксиому. Зачем в таком случае пожаловал ко мне? Поплясать на костях? Или, поймав мою слабину, показать, что тоже может держать удочку в натяге?»
Вдруг стало страшно противно отгадывать ненужный ребус. Он был уверен: с каким бы сюрпризом ни пожаловал Улыбин, всегда сможет среагировать правильно и ответить достойно.
Рябов подошел к окну. Огромный старый тополь, осенявший всю заднюю часть участка, стоял бледно-золотым. Листья, словно лодочки в зеленом море травы, усыпали и землю, и сваленные потемневшие доски. Тополиные листья повисли украшениями на курчавых ветвях отрожавшего куста крыжовника.
Злосчастный тополь… Из-за него с соседом уже на второй год проживания разгорелся жестокий скандал. Формально тополь стоял на рябовском участке и служил столбом между звеньями забора, после того как настоящий столб сгнил и рухнул. Каждое лето тополь сыпал обильным пухом, но летние ветра дули большей частью со стороны соседа, и потому тополиный пух будто снегом укутывал рябовский участок и набивался во все щели.
Зима пришла среди зноя! Пух не мешал вести огородные дела, поскольку у Рябовых их никто не вел. Высаживали лишь цветы по настоянию Галины да еще две-три грядки зелени, которые Рябов разбивал ранней весной лично, чтоб приправлять свежей травкой очередной кулинарный опус.
