И тут до Майкла дошло, что с его стороны было просто глупо полагать, что Эплторп с самого начала не раскусил, кто он на самом деле такой.
— Мэтр Эплторп, — промолвил молодой лорд, — почту ваши уроки за честь. Я удивлен, но тем не менее.
— Хорошо, — произнес наставник обычным спокойным голосом. — Тогда приступим.
Лорд Горн скомкал листок бумаги с ответом Сент-Вира и бросил его на пол. Вычурным почерком с характерными вертикальными линиями в письме было начертано следующее: «Большое спасибо за столь любезное предложение. Чтение вашего послания доставило нам гораздо больше удовольствия, нежели вы предполагали. К величайшему сожалению, предложенная вами работа в настоящий момент не отвечает нашим интересам и нуждам. Желаем удачи в поисках другого исполнителя. (Все ваши последующие письма, направленные нам, будут возвращены нераспечатанными)». Ниже стояла подпись: «Дуэльная корпорация Сент-Вира. Мы обслуживаем Приречье и достойных нетитулованных дворян».
Послания оказалось вполне достаточно, чтобы Горн на время перестал думать о Майкле. В немой ярости он отправился на званый обед, который давал дракон-канцлер. Горн надеялся, что компания лорда Холлидея, Монтага и прочих благородных джентльменов поможет ему забыть об уязвленной гордости.
Следующим вечером Феррис ожидал получить от Сент-Вира ответ. Он дал мечнику достаточно времени подумать над предложением — достаточно, чтобы у него появилось желание выполнить работу. Как только Сент-Вир возьмет аванс, дороги назад уже не будет, и ему останется лишь ждать приказа нанести удар. После получения согласия мечника Феррис собирался затаиться до тех пор, пока не приблизится день выборов в Совете. Это даст ему время подлить масла в огонь вражды между Холлидеем и герцогом Карлейским, а у Сент-Вира будет возможность тщательно изучить привычки и распорядок дня его жертвы. Никаких сложностей не предвиделось. Мечник по всем правилам бросит вызов, Холлидей его примет, погибнет героем, а Феррис унаследует венец мученика. К этому моменту часть сторонников Холлидея уже будет знать, что покойный благоволил к Феррису, так что он успеет стать Великим канцлером прежде, чем на него падут какие-либо подозрения. А уж после того, как Феррис им станет, он направит подозрения туда, куда ему нужно.
Ожидание грядущих событий обострило чувства Ферриса. Точно такие же ощущения он переживал в детстве в канун Нового года и вручения подарков, когда самые заурядные и скучные события необъяснимо становились увлекательными и захватывающими. Медленно расстегивая рубашку, он представлял, как разворачивает подарки, и всякий раз, задувая свечу перед сном, понимал, что заветный день становится на одно угасшее пламя ближе. На посту дракон-канцлера Феррис испытывал схожие чувства: каждый миг он ждал чего-то нового, а каждое его действие было преисполнено скрытого смысла. Сидя во главе стола в окружении богатых и влиятельных людей перед остатками трапезы, которую они вместе делили. Феррис расколол сильными белыми пальцами орех и ощутил, как по телу пробежала дрожь. Один за другим гости уходили — кто-то по делам, кто-то домой, спать, покуда за столом не остались только трое — сам Феррис, лорд Холлидей и Горн. Феррис знал, что Холлидей надеется поговорить с ним, когда все разойдутся. Чего хотел Горн — никто не знал. Возможно, ему просто было некуда идти, а возвращаться к себе в пустой особняк он не желал.
