Вопрос застал Конана врасплох. Он никогда не размышлял о подобных вещах. Он делал так, как велело ему сердце, и после содеянного вовсе не думал о том, прав он был или нет.
— Мне кажется,— медленно начал он, тщательно подбирая слова,— что если какой-нибудь человек оказался в трудном положении, ты должен поступать так, как, по твоему разумению, он сам поступил бы с тобой, если бы в такое положение попал ты. Поэтому — да, я попытался бы спасти и Омигуса.
— Сказано несколько коряво, но в целом понятно,— холодно кивнул Ловар и, поскучнев, вновь отвернулся к застывшим в своем вековом величии горам, будто уже выяснил все, что его интересовало.
После некоторой паузы Конан сказал:
— Я не силен в загадках, колдун. В твоем вопросе был скрытый смысл?
Ловар пожал плечами и ответил, казалось бы, без всякой связи с предыдущим:
— Если вы поторопитесь, то к полудню достигнете дна расселины.
— А ты?..
Странник искоса взглянул на киммерийца и чуть заметно улыбнулся.
— Я бы почел за честь присоединиться к вам. Идти по горам в одиночку — дело, мягко говоря, непростое.
Конан помолчал, глубоко вдохнул морозный воздух, с выдохнул.
— Я не понимаю тебя, Ловар, и, наверное, поэтому боюсь. Однако ты прав: в горах небезопасно. И не только в одиночку. Так что я с радостью приглашаю тебя в наш маленький отряд. Сильные мужчины, да к тому же наделенные колдовскими силами, нам нужны.
Странник благодарно кивнул, но если он и обрадовался предложению киммерийца, то никак не выразил своих чувств. Взгляд его серых глаз был по-прежнему устремлен вдаль.
— Я полагаю, нам потребуется не больше недели, чтобы пересечь Кезанкийские горы,— задумчиво сказал он.— Если, конечно, по дороге с нами ничего не произойдет.
— С нами что-то может случиться? — быстро спросил Конан.— Тебе что-нибудь известно?
Ловар медленно покачал головой.
— Ничего определенного. Тем не менее, как я уже говорил, эта расселина буквально сочится нечеловеческой, но вполне осмысленной злобой. Не знаю, как мы переберемся на ту сторону… Полагаю, нам с тобой это по плечу, а вот с двумя женщинами и двумя неуклюжими увальнями… Странную компанию ты подобрал…
— Вот что,— оборвал его Конан.— Я позволил тебе присоединиться к нам, но это не означает, что ты можешь…
Жуткий, нечеловеческий крик прорезал первозданную тишину царства гор. Полный ужаса и невыразимого страдания, он донесся из пещеры, где оставались спутники Кована. Предчувствуя беду, напрочь позабыв о Ловаре, киммериец метнулся к чернеющему входу. На пороге он резко остановился, ожидая, пока глаза привыкнут к полумраку, и сжал рукоять кинжала.
