— Будем, — ответил за них обоих Тай Юань. — И вымоемся тоже с удовольствием. Только не буди весь дворец, а то мы и за полночь не ляжем.
Фейра умчалась хлопотать, а Конан хмыкнул и заметил:
— Хорошая у тебя жена, Юлдуз. Помнится, еще тогда, в Туране, десять лет назад, она мне понравилась: бойкая была девчонка!
— У тебя будет не хуже, — отозвался кайбон, уверенно ведя друга по темному дворцу. — Можешь мне верить.
— Это ты меня утешаешь или пророчествуешь? — хохотнул Конан. — Учти, я разборчив.
— Пророчествую. Красивая, умная и верная. На край света за тобой пойдет. — Тут он замолчал и какая-то тень пробежала по его лицу. — Или ты за ней, — добавил он тихо. Потом улыбнулся и посмотрел на друга с лукавством: — Но все окончится хорошо, а ведь это главное, правда?
— Правда, — согласился Конан. За прошедшие дни он научился почти не обращать внимания на подобные предсказания, время от времени изрекаемые князем. Тем более, что тот сам не мог сказать, как скоро сбудутся его видения.
— Но в ближайшие пять-семь лет я пока жениться не намерен..
— А в ближайшие семь лет тебе это и не грозит, — улыбнулся князь. — Ровно в ближайшие семь лет. Ты, кстати, помнишь, что я обещал тебе предсказание — настоящее предсказание, а не так… — Тай пренебрежительно помахал рукой в воздухе. — Туман и намеки. И победу нашу мы так и не отпраздновали.
Они вошли в трапезную, уже освещенную множеством свисающих с потолка затейливых фонариков. Вокруг стола сновали трое слуг, собирая ужин. Завидев князя, они поклонились ему так, словно он не вернулся домой после долгого отсутствия, а отлучался на день-другой, и Конан снова подивился, как здесь просты и естественны отношения хозяев и слуг. Во всех ранее виденных им княжествах и королевствах дело обстояло совершенно иначе.
— Значит, ровно через семь лет я женюсь, — уточнил киммериец, садясь за стол. Среди разнообразия искусно приготовленных плодов и ягод на столе помещалось огромное блюдо остро пахнущего жаркого, явно припасенное для него одного. Юань с наслаждением отпил из налитой ему чаши и вздохнул:
— Вот чего мне все эти дни действительно не хватало: молока. Тебе не предлагаю, вон в том кувшине — явно шадизарское красное, я чувствую его запах прямо отсюда. Да, женишься, осядешь на одном месте, обзаведешься своим домом… Словом, остепенишься. Но еще семь лет на скитания по свету и подвиги у тебя есть.
— Ага, — сказал Конан, наливая себе вина. — Вот и расскажи мне о том, что ждет меня в первый год из этих семи — он ведь едва начался. Расскажешь? А дальше я знать пока не хочу.
