— Ну, коли гости хотят… — развел руками дядька. — Мамаша, Тонюшка, что там у нас есть закусить?
Тоня сердито загремела тарелками, я уставился в окно, Юрка сунулся было помогать Тоне, но что-то быстренько вернулся обратно. На столе появились сало, грибы, капуста, горячая оплавленная картошка с волокнами мяса.
— А ты откуда, милок? — спросила меня старушка, поправляя на столе поставленное Тоней. — Гдей-то я вроде видала тебя?
Памятуя наказ Юрки, я наконец взялся за тему о женихах — благо Тоня куда-то вышла.
— Мы, бабушка, студенты, — сказал я, противно фальшивя. — Из Москвы. Неплохой городок. Песня даже есть такая:
Городок наш ничего, населенье таково: неженатые студенты составляют большинство.
Бабушка потребовала повторить песню, даже пропеть, так что я уже жалел, что связался с этим. Очень заинтересовалась она темой:
— А что ж так? Чего ж не женятся? Разве в Москве девок мало? Так пущай к нам езжают. У нас девки как на подбор. Хоть бы Тонюшка.
— Антонина ваша — девушка красивая, — выдавил я.
— Егоровская порода.
— Ей бы в город — отбоя от женихов не было бы.
— У нее и здесь женихов хватает. Хоть бы и ты, — сказала бабка хитро. — Хоть бы и твой приятель. Вижу я, куда вы наставились, — у бабки глаз вострый. А не схочет за приезжих выйти — вон на станции сколько ребят. Э, выйти замуж — не напасть, кабы с мужем не пропасть.
— Ну, риск, конечно, есть. Но не в девках же вековать.
— В девках сижено — плакано, замуж хожено — выто.
Вот оно, подумал я, откуда у Антона ее присказки, и "егоровская порода" отсюда же.
Между тем Юрка гнул свою линию. Он тоже что-то по песням «ударял» — старым застольным: "по махонькой, по махонькой, тирлим-бом-бом, тирлим-бом-бом".
Говорил, что рюмки ни к чему, водку лучше стаканами пить: охладить, если можно, и — в тонкий стакан. Я уж испугался, не приняли бы нас за выпивох.
Конечно, у Юрки был расчет — влезть в свои к Тониному дядьке. Однако мне показалось, что дядьке все это не совсем нравится. Может, думал я, мы попали не вовремя, говорят, пьяницы не в запой испытывают даже отвращение к спиртному. Хмуро поглядывала на манипуляции с рюмками-стаканами и Тоня; ну, этому не стоило и удивляться: в семьях, где есть пьющие, не очень-то любят веселых гостей. "Ничего, — утешал я себя, — потом объясним ей, зачем все это устроили".
Выпили по первой, и Юрка, хихикнув, полупропел, полупродекламировал:
Не два века нам жить,
А полвека всего,
Так о чем же тужить, -
Право, братцы, смешно.
