— От деда узнал, другого и быть не может. — Азмир подумал немного, а потом сам спросил: — А кто сказал, что я вас отпущу?
Глаза Лотара стали спокойными, как будто он любовался прудом в тихий осенний день.
— Не будешь же держать? Вы нас всей деревней не прокормите.
— Ну, я могу заставить вас отработать всё, что вы сожрёте. — В голосе Азмира появилась запальчивость.
— Отработать? Как? — Рубос даже наклонился, чтобы в скудном свете увидеть лицо предводителя разбойников.
— Вы все вполне сможете быть разбойниками… Хохот в четыре здоровые глотки заставил стражников заглянуть в подвал.
— Нет, — покачал головой Сухмет, — разбойниками мы не будем. Да и тебе не советую.
Азмир от этого смеха насупился, но ругаться не стал.
— Почему? Лотар пояснил:
— Плохо кончишь, удача пока была с тобой, но теперь, скорее всего, всё кончится.
Азмир стал подниматься по вырубленным в глине ступеням. Рубос прокричал ему вслед:
— Сам посуди, какой из тебя разбойник? Ты даже меч держишь как грабли…
Укладываясь спать, Сухмет спросил, ни к кому особенно не обращаясь:
— Может, мы зря его так? У него есть самоуважение, а мы с ним словно с мулом в ярме?
— У него-то самоуважение? — переспросил Рубос. — То-то он занимается грабежом… Лотар хмыкнул:
— В тебе говорит бывший охранник караванов, Рубос. Ты не считаешь бандита за человека. А для большинства на этих землях грабёж — нормальная хозяйственная деятельность, и многие женщины даже рассчитывают на это как на законный приработок своих мужей.
— Нет, я так думать не могу, — ответил Рубос, подумал и добавил: — И другим не советую. Видишь ли, Лотар, мир меняется.
Ди сухим смешком дал понять, насколько мало он в это верит. Ему, фою, представителю и выученику цивилизации, пережившей за три тысячи лет разное, это было простительно.
Поутру дверь наверху снова заскрипела. И послышался шёпот Азмира:
— Вставайте, стражников я отпустил.
Лотар, а за ним и Рубос быстро, по-военному, поднялись к разбойнику. Он держал собранные в охапку мечи, дорожные сумки, даже одеяла и фляги для воды.
— Берите оружие и давайте отправляться в путь. Только скорее, пока никто не проснулся. Я вас провожу.
— Куда? — не понял Рубос, с удовольствием затягивая на себе перевязь с огромным магрибским ятаганом.
— К центру мира.
— А что ты скажешь своим людям? — спросил нежданного освободителя Лотар, с не меньшим удовольствием, чем мирамец, ощущая за плечом тяжёлое, мерное покачивание Гвинеда, а у пояса — дружескую твёрдость Акифа.
