– Какой лестный отзыв, – улыбнувшись, ответил я. – Даже не ожидал. Но я лучше проведу свою жизнь в тюремных застенках, чем буду работать у вас с правлеными мозгами.
– Ах вот оно в чем дело! – Психолог мгновенно расслабился. – А я-то все гадал, почему ты пошел на побег. Да, признаюсь, у нас имеются аппараты для коррекции сознания. Но мы уже давно отказались от их применения. Никакая коррекция не дает полной гарантии, что когда-нибудь в экстремальной ситуации истинное сознание не возьмет верх. Да и если рассуждать логически, то становится ясным, что незачем создавать нужную модель сознания, когда природа и сама уже позаботилась о подобном, причем с абсолютной гарантией. Я говорю о тебе и других завербованных. – Психолог широко улыбнулся. – Можешь расслабиться, мальчик. Ты устраиваешь нас таким, каков ты есть. Сам подумай. Зачем нам вербовать тебя, преступника, когда желающих работать у нас даже с коррекцией сознания нашлось бы неимоверное множество. Только дать объявление по всем каналам, и Центральное Управление Чистки заполнили бы толпы желающих. Но нам нужны не они, а ты. Однако я уже повторяюсь. Я изложил тебе все, теперь выбор за тобой. Но учти также, что в случае отказа тебе грозит суд по обвинению в убийстве и двух грабежах, одно из которых с отягчающими последствиями.
– Условия моей работы в Чистке остаются прежними? – тихо поинтересовался я.
– Да, – ответил психолог. – Только из твоего жалованья будет вычтена определенная сумма для возмещения всех моральных и материальных убытков ограбленному тобой в поезде гражданину.
– Ну что ж, – медленно проговорил я, – не так уж и плохо. Пожалуй, я соглашусь, только при условии, что не будет больше подобных инструкторов.
– Конечно же. – Психолог встал. – Нам незачем обламывать тебя. Только впредь никаких нарушений дисциплины. Обещаешь?
– Обещаю, – произнес я решительно. Мне показалось, что жизнь моя ступила на светлую полосу. Разве мог я тогда знать, что ждет меня впереди?!
Психолог пожал мне руку:
– Поздравляю тебя, мой мальчик. Отныне ты – лейтенант Селий, командир первого спецподразделения Чистки и у тебя в подчинении двадцать солдат.
Что я мог ответить на это. Мне трудно было поверить в свою такую счастливую судьбу.
Но, вопреки моим ожиданиям, жизнь моя не стала сплошь сладкой. Лейтенантом я считался только для своих ребят, которых и в глаза-то не видел. Их учебный центр был немного больше моего и находился примерно в двадцати километрах к северу. Меня подготавливали отдельно, то есть изолированно от всех других, с пятью такими же, как я, "лейтенантами". И для всех инструкторов мы были простыми курсантами. Иногда издалека, на какой-нибудь вылазке в горы, мы видели своих будущих подчиненных, но ни с кем из них не удалось даже познакомиться.
