Записные книжки | страница 32



* * *

Лондон. Закатные облака походили на исполинское крыло архангела, летящего в поднебесье свершать возмездие; и его тень с огненно-красным отливом бросала на город зловещий свет.

* * *

Зеленый луг, как золотой парчой, был сплошь покрыт лютиками — словно расстелили ковер для королевской дочери Лилии и белотелого пастушка Нарцисса.

* * *

Поверх макушек деревьев, цепляясь за голые ветви, плыли тонкие темные тучки, похожие на лохмотья какого-то просторного замысловатого одеяния.

Тонкие темные тучки тянулись сквозь вершины деревьев и, цепляясь за голые ветви, рвались в клочья.

* * *

Невесомо парящий в воздухе океанский буревестник.

* * *

Темные недвижные тучи громоздились гигантскими горами; очертания их были столь отчетливы, столь округлы, что почти можно было различить отпечатки пальцев, оставленные могучим скульптором.

* * *

Несколько высоких елей сошлись потесней, угрюмые и мохнатые; серебристая дымка окутывала их темно-зеленые лапы, будто изморозь сотен зим обратилась летом в холодный туман. Перед елями, на гребне горы, по склону которой дружными рядами взбирались сотни сосен, тут и там распускались дубы, их, словно невесту молодого бога, окутывала фатой молодая листва. Деревья эти являли собой разительный контраст — как день и ночь; и неувядаемая молодость дубов подчеркивала вековечную старость елей.

* * *

Ели напоминали лес нашей жизни, тот серый угрюмый лабиринт, где блуждал певец Ада и смерти.

* * *

На полях зеленела высокая молодая весенняя трава, над нею, легкомысленно позабыв о жестоком холоде ночи, красовались и радовались солнцу веселые лютики, как перед тем радовались живительному дождю. На маргаритках еще сверкали его благодатные капли. Мимо проплыл, несомый легким ветерком, пушистый шарик одуванчика — символ человеческой жизни: послушный любому дуновению, бесцельный и бесполезный; нет у него иного предназначения, кроме как рассеять свое семя по плодородной земле, чтобы следующим летом взошли подобные ему создания, расцвели без всякого ухода, произвели себе подобных и умерли.

В то время я еще не знал, какой сочный салат получается из этой скромной травки.

* * *

Пышные, аккуратно подстриженные кусты боярышника в живых изгородях распускали крошечные бутоны, а кое-где уже буйно цвел шиповник.

К вечеру над скопившимися на западе аспидно-серыми тучами разлилась пламенеющая дымка, мельчайшая, тончайшая морось, которая огромным облаком золотой пыли опустилась на тихое море, будто шлейф богини огня; внезапно, пробившись сквозь угрюмую стену туч, словно титан, прорвавшийся на свободу сквозь стены темницы, гигантским медным шаром засияло солнце. Казалось, оно почти физическим усилием раздвинуло заслонявшие его тучи и заполнило своим блеском весь небосвод; на морскую гладь легла широкая огненная полоса, по которой людские души могли бы нескончаемо плыть к источнику бессмертного света.