Чем дальше уплывал цветок, тем отчетливее становилось то, что он открывал. Резьба на затонувших стенах, цвета, приглушенные слоем воды. Все дальше к центру озера уходило здание. И не было видно никаких признаков разрушения или эрозии.
— Ан-Як!
Бриксия, вздрогнувшая от неожиданного звука, спаслась от падения в воду, ухватившись за длинную траву.
— Лорд!
Марбон миновал ее решительным длинным шагом; остановился он, только когда вода дошла до его пояса. Он протянул руки к тому, что скрывалось под водой. Мальчик с плеском устремился за ним, пытаясь вытащить его на берег.
— Нет, лорд!
Марбон вырывался, стремясь глубже войти в воду. Он даже не смотрел на своего спутника, внимание его было полностью поглощено тем, что открывал цветок.
— Пусти! — Он отбросил мальчика в сторону. Но Бриксия, которая уже обрела равновесие, схватила его сзади за плечи. И удержала, несмотря на его попытки освободиться, а потом ей пришел на помощь мальчик.
Им удалось вытащить его из озера. Тут он потерял силы, обвис, и им пришлось вести его к костру. Уложив ставшего вдруг совершенно безвольным лорда, Бриксия сказала мальчику:
— Мы смогли одолеть его, потому что он слаб. Но не думаю, чтобы удалось увести его отсюда.
Мальчик опустился на колени и коснулся лица хозяина.
— Знаю. Он… он околдован! Что это ты бросила в воду? Оно вызвало…
Бриксия отошла.
— Я ничего не бросала. Выпало у меня из рубашки. Это цветок. Но он хорошо служил мне. — Она кратко рассказала о дереве и цветке.
— Кто знает, что еще можно найти в пустыне? — закончила она. — Здесь может быть многое, принадлежавшее Древним. Твой лорд как-то назвал это, — она указала на воду. — Его он искал? Здесь действительно есть сокровище?
— Откуда мне знать? Он как одержимый, у меня не было выхода, только идти за ним. Он шел без отдыха, не ел и не пил, не давал мне остановиться. Погрузился в свои мысли; кто знает, о чем они?
Бриксия снова взглянула на озеро.
— Ясно, что его нелегко увести отсюда. И унести его мы не сможем.
Мальчик сжал кулаки, ударил ими по земле, лицо его исказилось от страха и тревоги.
— Правда… — Говорил он негромко, слова произносил с трудом. — Не знаю, что делать. Раньше он был как ребенок, и я мог его вести. Я привел его в Эггерсдейл, потому что думал, что там к нему вернется разум. А теперь он привел меня сюда… и он далек от меня, словно нас разделяет море. Он околдован, и я не знаю, как снять эти чары. Ничего не могу придумать. Об этом Сокровище я знаю только с его слов. Но суть его — для меня тайна. — Он закрыл лицо руками.
