— Теоретически продавать можно почти все, — задумчиво произнесла О'Кейси. — Запасные одеяла, маскировочные накидки, канистры для воды... ботинки, правда, не получится...
— Помните про ограничения по массе и объему, — заметил Панэ. — Нам придется отделиться от корабля задолго до приземления и спускаться по очень пологой спирали, чтобы нас не засекли. Следовательно, нужны дополнительные резервуары водорода, и они займут немало места. Так что выбирайте наиболее ценные предметы.
— Хорошо, — подтвердила О'Кейси. — Униформа не годится... Рюкзаки — пять штук запасных, то, что нужно. Электронные планшеты? Нет. А что такое «мультиножи» ?
— Из «разумного» пластика. Каждый комплект «помнит» четыре стандартные конфигурации: лопатка, топорик, кирка и универсальный нож. Еще две конфигурации можно добавить по собственному желанию.
— У нас пять штук лишних, — добавил Ясько, листая список, — и еще у каждого морпеха свой, штатный.
— Угу, — хихикнул Гулия, — а среди них попадаются весьма любопытные экземплярчики. С необычными дополнительными функциями.
— А-а, — подхватила Савато, — вроде джулиановской «расстроенной лютни»?
— Я-то как раз вспомнил изобретение Поэртены, — фыркнул Гулия. — «Свинохрен».
— Простите? — О'Кейси, заморгав, уставилась в пространство между двумя лейтенантами.
— Дело в том, что машиной, которая программирует дополнительные конфигурации, управляет мастер-оружейник, — извиняющимся тоном пояснил Панэ. — До Поэртены оружейником служил Джулиан. Оба большие шутники.
— Э-э... — Бывшая наставница принца несколько секунд соображала, что может означать «свинохрен», и наконец фыркнула. — Ага, если так... да, название удачное... А знаете, под багаж нам понадобятся чертовски большие чемоданы.
— Эй, Джулиан, морда ирландская! — завопил Поэртена, оглушив всю палубу. — Ну-к пособи мне с этой долбохренью!
— Боже правый! — выдохнул Джулиан, едва взявшись за ручки здоровенного тюка из «разумной» пластмассы. — Что за ера... то есть что ты сюда понапхал?
— Напхал как надо, — огрызнулся оружейник. — Мне еще два долбоскафа штопать, язви их.
— И чем ты их будешь чинить? — спросил Джулиан, раздергивая горловину тюка. Тяжелый он был, как мертвая сволочь.
— Убрал свои, язви, лапы от моего, язви, мешка, быстро! — зарычал Поэртена, хлопнув его по руке.
— Знаешь, если я должен помогать тебе его кантовать, я должен знать, из-за чего я уродуюсь. — Он все-таки открыл тюк и заглянул внутрь. — Иисусе Христе, да это же твой, мать его, гаечный ключ!
