– Тем не менее она все-таки простила Вячеслава, – заметила я.
– Простила… Но это было уже по прошествии времени. Да и опять все не совсем так. До конца она его так и не простила. Она просто решила забыть об этом. Я вас уверяю, что если бы Вячеслав умудрился повторить что-то подобное, они расстались бы уже навсегда.
– Вот обо всем этом поподробнее, пожалуйста, – попросила я.
Россошанский развел руками.
– Да чего уж тут подробнее! По-моему, и так все ясно. Когда они расстались, Вячеслав, конечно, расстроился. Он же никак не предполагал, что его мелкая «проделка» повлечет за собой такие последствия. Но на работе он старался держаться. Ходил в клинику каждый день, как и прежде… То есть не ушел в запой, не пустился во все тяжкие. Но переживал, это было заметно. Стал менее общительным, избегал разговоров с нами – со мной, с Павлом, с Людмилой.
Конечно, они, как люди незаинтересованные, на это обращали меньше внимания, чем я. Со мной же он ни разу не заговаривал о случившемся, просто был уверен, что я здесь ни при чем. А о том, что он пытался получить прощение, я узнал лишь от Вероники, и то уже в Швейцарии. Ему стало известно о нас после того, как мы уехали. Это Людмила сообщила ему по простоте душевной. И когда мы вернулись, он ничего не сказал мне, только встретил таким взглядом, что я понял: если Вероника останется со мной, мы с Вячеславом, скорее всего, разойдемся навсегда. Получился пресловутый треугольник, в котором третий был лишним. Вот только тогда непонятно было, кто же этот третий.
Россошанский со вздохом уронил голову на руки, посидел в такой позе некоторое время, а потом неожиданно спокойно продолжил:
– Она вернулась к нему, он сумел ее убедить. Но я чувствовал, что и так расстанусь с ней, даже не будь этого их примирения. Вероника была… Одним словом, она не стала бы жить со мной не любя. Вот так.
Россошанский грустно усмехнулся и потянулся за бутылкой. Плеснув себе совсем немного жидкости в рюмку, он быстро опрокинул ее в рот. Затем отвернулся к окну.
– Так что же все-таки произошло вчера? – спросила я. – Откуда вы узнали о том, что Вероники больше нет? И что с ней все-таки случилось? Вам об этом известно?
– Известно, – глухо произнес Россошанский. – Самое абсурдное, что мне это известно! Ладно, хватит вопросов, слушайте меня, я сам все расскажу, иначе я не выдержу больше…
* * *
Вероника Вересаева пребывала в нервозном состоянии. Она просто не знала, куда себя деть. Переживания по поводу исчезновения ее жениха после визита Родиона с женщиной-детективом только усилились. Поначалу Вероника никак не связывала исчезновение Вячеслава с Эдуардом Россошанским, такая мысль даже не приходила ей в голову. Но как только девушке стало известно, что Вячеслав пропал после того, как его куда-то там отправил Эдуард, она призадумалась. И призадумалась крепко. Ее обычно не волновали всякие суетные денежные дела, она даже не интересовалась этим – ни живя с родителями, ни с Вячеславом. Но теперь, узнав, что Вячеслав повез возвращать какой-то долг Эдуарда, она поневоле принялась анализировать ситуацию.
