К концу месяца стало ясно, что пропали еще сотни человек. Именно тогда полковник Оджукву и потребовал, чтобы оставшимся было разрешено вернуться домой. После его заявления те 22 человека, которые содержались в Икедже, были уничтожены.
Все это для Востока не прошло бесследно. После майской резни генералом Иронси была создана комиссия по расследованию, под председательством судьи Британского Верховного Суда. Таким образом, он следовал практике, начало которой положили британцы после Джосских бунтов 1945 года и резни в Кано в 1953 году. Но прежде чем была назначена эта комиссия, Иронси поручил своему начальнику штаба провести краткое предварительное расследование. Полковник Говон, у которого Высший Военный Совет постоянно требовал доклада о его выводах, тянул, утверждая, что доклад еще не готов. На деле этот доклад так никогда и не состоялся, потому что, придя к власти, Говон распустил комиссию, которая никогда и не была назначена. В результате не было ни определения ответственности за майские убийства, ни преследования по закону тех, на кого падала эта ответственность, ни возмещения жертвам.
Тем временем на Востоке все подозрительнее относились к Говону: все выглядело так, как будто он никогда и не намеревался вытащить на свет Божий первопричины майских убийств. Это впечатление усилилось еще и после того, как с его благословения был опубликован документ, в котором заявлялось, что единственной причиной беспорядков послужило обнародование 24 мая Декрета об Унификации страны. На деле же этот документ был единогласно принят Высшим Военным Советом, в составе которого было двое северян: полковник Хассан Кацина и альхаджи Кам Салем.
Гораздо важнее (и это часто выпускают из вида) был крутой поворот в общественном мнении Восточной Области по вопросу о будущем устройстве Нигерии. Раньше они были первейшими защитниками Единой Нигерии, приложили к реализации этой идеи больше усилий, чем любая другая этническая группа и постоянно защищали ее на всех политических уровнях. Но между 29 июля и 16 сентября Восток повернул на 180 градусов. Для них это был тяжелый жизненный опыт, извлеченный из недавних событий. Жалобный отрывок из одной официальной публикации Правительства Восточной Области (осенью того же года) поясняет, к каким выводам им пришлось придти.
«Недавние события показали, даже еще яснее чем прежде, что наша уверенность в том, что только сильная центральная власть может удержать вместе народы этой страны, была слишком самонадеянной. Мы, возможно, сильно упрощали ситуацию. Теперь кажется, что та основа, на которой строилась наша концепция одной нации, одного общего гражданства и одной судьбы, никогда и не существовала».
