Писатель улыбнулся:
— Да, стоило это немало.
Посетители удалились.
Журналист, взяв Патиссо под руку, рассуждал:
— У каждого генерала есть свое Ватерлоо, у каждого Бальзака свое Жарди[2], и каждый художник, живущий за городом, в глубине души — собственник.
Они сели в поезд на станции Вилен. В вагоне Патиссо особенно громко произносил имена знаменитого художника и великого писателя, как будто это были его друзья. Он даже старался намекнуть, что завтракал с одним и пообедал у другого.
