Когда поезд снова двинулся, к ней подошла Генриетта Гарсон и предложила немного повести фургон.
– А ты уже правила мулами, Генриетта?
– О да – на ферме. – Девочка уселась рядом с ней и взяла поводья. – И зовите меня Этта, миссис Фрезер. Так называют меня все домашние. Бабушка сказала, что у вас уже, наверное, плечи и спина болят неимоверно.
– Твоя бабушка абсолютно права, Этта. Если б ты знала, какое это счастье – просто расслабить их. Больно ужасно, хоть плачь. И пожалуйста, зови меня Бекки. Так меня… – Она запнулась. Чарли всегда обращался к ней «Ребекка», и после смерти родителей только ее брат и Гарт Фрезер называли ее уменьшительным именем. Однако оно так легко слетело с языка сейчас.
Забавно, она раньше об этом не задумывалась, хотя «Бекки» всегда ей нравилось. Возможно, в глубине души она решила отказаться от печальных воспоминаний ив новую жизнь взять с собой только светлые?
Но если так, то она напрасно вышла за Клэя Фрезера в самом начале этой новой жизни. Да уж, есть о чем подумать в дороге.
* * *
Для ночевки Ястреб выбрал весьма живописное местечко у реки. Когда Клэй и Гарт подъехали, Ребекка уже развела костер и раскатала тесто для пирога. Весь день размачивала сушеные персики в воде, и теперь наконец-то поставила в печурку пирог.
Времени, проведенного с Клэем, хватило, чтобы понять: первое, к чему он тянется, – это кофейник. Он выпил чашку кофе и, не сказав ни «здрасьте», ни «до свидания», взял топорик и ушел.
Значит, опять злится. Сомнений быть не может. Ребекка обратилась к Гарту, который все еще смаковал свой кофе:
– Что произошло?
– Скотти велел Клэю завтра остаться с вами и править фургоном.
– А это не дело для офицера кавалерии, так?
– Бекки, вообрази себя на его месте. Он подписался ехать с поездом как верховой и не рассчитывал, что ему придется заботиться о жене и ее фургоне.
Гарт ушел.
Значит, теперь и Гарт сердит на нее. Но ведь она не хотела отвлекать Клэя от исполнения прямых обязанностей! Она гораздо спокойнее себя чувствовала, когда он был где-то вдалеке. Хорошо, что через день или два плечи перестанут болеть, тогда она сможет убедить Скотта, что уже в состоянии вести фургон сама, и Клэй вернется к службе.
Пока пекся пирог, Ребекка сообразила простенькое печенье, и, когда Клэй вернулся с хворостом, обед уже был готов.
– Это все, что мне удалось собрать. – Он продемонстрировал ей охапку веток и несколько совсем тонких прутиков. – Тут уже мало что осталось.
