Девушка осторожно, чтобы вновь не спровоцировать всплеска боли, вздохнула и украдкой огляделась по сторонам, продолжая делать вид, что внимательно слушает сумасшедшего, по воле судьбы очутившегося с ней в одном бреду и почему-то считающего, что он в нём хоть что-то понимает. Но усилия Снежаны оказались напрасными: ничто вокруг так и не изменилось. Всё то же болото, покрытая жидкой грязью пополам с какими-то мхами поляна – и долговязый парень в набедренной повязке из остатков её курточки, сидящий на полусгнившем бревне рядом с ней. Девушке захотелось заплакать в голос, слёзы подступили к глазам, но она проглотила комок застрявших в горле рыданий и заставила себя перебороть этот приступ. Снежана уже успела заметить, что странному голому бродяге не нравится, когда она плачет, а раздражать его девушка не рисковала. Она прекрасно представляла, что может сделать с ней подросток, который гораздо сильнее физически, да к тому же не имеет причин сдерживаться. Вокруг ни души, и даже если он её убьёт, ему ничего не будет – достаточно просто сбросить тело в болото.
– Ты меня слушаешь?!
Снежана сжалась от этого резкого окрика и попыталась отодвинуться как можно дальше от своего собрата по несчастью, который явно начинал сердиться. Она проклинала эту свою дурацкую способность уходить в собственные мысли и не замечать ничего вокруг. Сколько раз это приводило к неприятностям, и вот опять… Хотя раньше это вроде бы так сильно не проявлялось.
– Что, так болит?
Девушка удивлённо подняла голову, не услышав в голосе Литари ожидаемой злости, и едва сдержала вновь подступившие к горлу слёзы, увидев в глазах парня искреннее беспокойство о её самочувствии. Она открыла рот, не зная, что ответить на его вопрос, – инстинкт самосохранения требовал соврать, но здравый смысл подсказывал, что от этого будет мало пользы, а притаившаяся где-то в глубине сознания ирония едко советовала сделать хоть что-нибудь, только побыстрее – пока собеседник не пришёл к выводу, что связался с умственно отсталой.
– Сне… ша… на, ты в порядке?
Девушка изумлённо моргнула, обнаружив, как исковеркал Литари её имя, и неуверенно ответила, стараясь не рассердить юношу:
– Всё болит, но двигаться могу. Может быть, мы попытаемся как-нибудь отсюда выбраться? – Снежана сама не верила в то, что это у них получится, – да и куда можно убежать из собственного бреда? – но жажда не давала ей сидеть на месте, сводя с ума и заставляя мечтать о глотке воды как о самом бесценном сокровище в мире.
