Этот благородный поступок так тронул государя, что он со слезами на глазах обнял своего сына и спросил его, что он желает, чтобы он для него сделал. Великий князь пожелал только быть начальником над одним из гвардейских полков и пользоваться отеческою любовью государя. Вот как поступил цесаревич, — закончил рассказчик.
— Едва ли это правда, — заметил Дмитревский. — Хотя, действительно, после того, как цесаревич назначен был полковником в семеновский полк и первый присягнул своему отцу, а за ним вся гвардия, на него посыпались милости государя и он поручил ему важнейшие должности в государстве.
— Он их и достоин; несмотря на свою молодость, он одарен великими качествами ума и сердца; даже, если то, что я рассказал, и не было на самом деле, а только слух, который, однако, упорно держится повсеместно в народе, — заметил Беклешов. — Люди лгут и я тоже.
— Но как же народ относится к этому поступку цесаревича? — спросил Оленин.
— Он благословляет его, так как всякий благомыслящий сын отечества легко мог предусмотреть, государь мой, что такой случай мог бы произвести бесчисленные бедствия и подвергнуть всю Россию неисчислимым несчастиям, — отвечал князь Друцкой.
— За это, говорят, и Самойлов пожалован орденом и четырьмя тысячами душ крестьян; уверяют, что государь этой милостью исполнил лишь волю своей покойной матери, — заметил Беклешов.
— Самойлов… Он был генерал-прокурором? — спросил Дмитревский.
— Да. И он-то, как говорят, и внес завещание государыни в сенат, а затем вручил его цесаревичу.
— Сенат знал о содержании этого завещания?
— Нет, оно было внесено в запечатанном конверте.
— Я утверждаю, что это пустая молва. Просто анекдот, — заметил Иван Сергеевич.
— Если и анекдот, то он указывает на мнение народа о цесаревиче, как о человеке, способном на высокодоблестный поступок.
— Это несомненно, народ не обманывается, — кивнул головою Дмитревский.
Беседа продолжалась еще несколько времени, а затем гости простились и ушли.
— Я сейчас поеду, дядя!.. — дрогнувшим голосом сказал Виктор Павлович, взглянув на часы.
Был шестой час вечера.
— Поезжай, но помни, если что понадобится, обратись ко мне, — сказал Иван Сергеевич.
