Проверка показала, что дом принадлежит некоему Спенсеру Трасту, однако дальнейшие поиски ничего не дали. Тим знал, что раскопать что-то про Трастов практически невозможно, потому что они нигде не проходят по компьютеру, а бумажная документация бывает только у адвокатов да бухгалтеров. Информатор Тима из спецслужб сказал, что более подробную информацию сможет предоставить только завтра.
Тим повернул за угол и поехал по кварталу. Хэнкок-Парк, гнездо консервативных богачей, живущих на юге Голливуда. Огромные дома, которые таяли в сумерках, в основной своей массе были построены в двадцатые годы богатыми протестантами англо-саксонского происхождения и вероисповедания – этакими стопроцентными американцами. Несмотря на кирпичные почтовые ящики и степенный английский вид, дома все же наводили на мысль о смелости и, как ни странно, свободе духа – как монашка, курящая сигарету.
Тим снова подъехал к дому и свернул на подъездную дорожку. Он нажал кнопку звонка, и огромные ворота открылись. Припарковав машину за воротами – на случай, если придется спешно ретироваться, – Тим повесил на плечо сумку и подошел к входной двери.
Он поднял молоток в виде медного кролика и отпустил его. Приглушенные звуки беседы внутри смолкли.
Дверь распахнулась. Перед ним стоял Уильям Рейнер. Тим постарался скрыть удивление: на Рейнере был дорогой, сшитый на заказ костюм, очень похожий на тот, в который он был одет во вчерашней телепередаче. В руке у него, судя по запаху, был джин-тоник.
– Мистер Рэкли, я так рад, что вы пришли. – Он протянул руку. – Уильям Рейнер.
Тим оттолкнул его руку и костяшками пальцев постучал по груди и животу Рейнера, проверяя, нет ли у него под рубашкой микрофона.
Рейнер с интересом смотрел на него:
– Прекрасно, прекрасно. Мы ценим осторожность. – Он сделал шаг в сторону и приоткрыл дверь, но Тим не сдвинулся с места. – Да ладно вам, мистер Рэкли. Мы же пригласили вас не для того, чтобы избить.
Тим осторожно вошел в холл. Рейнер прошел в соседнюю комнату. Тим последовал за ним.
Пятеро мужчин, включая Рейнера, и одна женщина ждали его в красивых креслах и на кожаном диване. Двое близнецов, под сорок, с темно-голубыми глазами и густыми светлыми усами, выделялись крепкими фигурами с мощной грудной клеткой и бугрящимися мышцами, покрытыми светлыми, с рыжиной волосами.
На диване сидел худой мужчина в очках с невероятно толстыми стеклами. У него были мягкие черты лица, как у тряпичной куклы, а его безвкусная рубашка, блестящая лысина и заостренная голова шли вразрез с элегантным стилем комнаты. У него был крохотный подбородок и очень тонкий нос. Он поднял хрупкую руку и поправил очки, подсаживая их на отсутствующую переносицу. Рядом с ним сидел вчерашний вечерний посетитель.
